катехизация что это в православии

Что такое катехизация? И кто такие оглашенные?

Можно рассматривать этот вопрос в узкоисторическом смысле. Много уже было сказано о нем в богословской литературе. Многое еще можно и нужно исследовать, так как это одна из важнейших церковных тем.

Если же говорить в конкретном современном смысле о данных вопросах, то тема эта чрезвычайно болезненна, ведь часто перед совершением Таинства Крещения сталкивается в страшной духовной битве мир христианский и мир языческий, их мировоззрения и образы жизни. И самым страшным является то, что язычество старается пролезть в христианство, получить от него сатисфакцию и право на жизнь, взять от него форму христианскую, во многом не изменяя себя.

Это пронзительная священническая боль, потому что каждый батюшка в своем служении сталкивался с формальным восприятием Таинства Крещения много раз. И как трудно вести эту битву с закоренелым языческим сознанием, знает каждый священник. Каждое крещение – как бой. Каждое крещение – как битва. Конечно, можно сдаться, можно отнестись к этому равнодушно. Полчаса – и вот ваш младенец, до свиданья. Делайте что хотите! Но вправе ли я, иерей Божий, так поступить? Нужно пахать сердечную ниву людей. А это часто такое же тяжкое дело, как вгрызаться киркою в гранит. Почему же так?

К сожалению, часто современный человек постсоветского пространства относится к крещению лишь как к доброй традиции. Мол, все крестят, и я должен ребенка покрестить. Или в лучшем случае, чтобы защита у ребеночка была. Но глубинное осознание Таинства Крещения не происходит. Человек не хочет его понять.

Итак, что же такое Таинство Крещения? Православный катехизис дает следующий ответ: «Крещение есть таинство, в котором верующий, при троекратном погружении тела в воду, с призыванием Бога Отца и Сына и Святого Духа, умирает для жизни плотской, греховной и возрождается от Духа Святого в жизнь духовную, святую». То есть крещение – это не только красивая старинная традиция или просто защита для дитя. Это – шаг в небо. Это – шаг в распахнутые настежь двери Церкви земной и Церкви небесной. Это взятие на себя и на ребенка обязательства жить в Церкви, приближаясь ко Христу. Жить жизнью Церкви.

Но часто ли это происходит?

Креститься и не жить церковной жизнью – это примерно то же, как купить красивую икону, а потом выкопать яму и положить образ в нее. А далее на протяжении десятилетий засыпать ее всяким житейским мусором, пока святыня, наконец, не окажется полностью погребена под завалами.

Спросит ли Господь нас после смерти или на Страшном суде о том таланте, о том даре Духа Святаго, который мы получили в Таинстве Крещения? Конечно, спросит. Сможет ли ответить человек, почему святыня была зарыта в землю? Наверное, нет. И потом плач и скрежет зубов.

Таинство Крещения – это то горчичное зерно, которое брошено в нашу сердечную почву. Для того чтобы оно проросло и развилось в прекрасное дерево, нужно его взращивать молитвой, постом, Таинствами, жизнью в Церкви, делами милосердия. И тогда птицы небесные (благодать Святого Духа) совьют гнезда на этом дереве. И оно дорастет до райских высот.

Поэтому, говоря современным языком и для современного человека, Таинство Крещения – это некий кредит доверия к человеку, который дан ему для того, чтобы тот начал свое личное приближение к Богу. Это, если хотите, обязанность и обещание трудиться для стяжания Духа Святого и для своего личного спасения.

И это особенно видно из того, как относились к Таинству Крещения древние христиане…

Это слова-синонимы. Катехизация в переводе с греческого языка обозначает «оглашение». Оглашение – это изучение человеком основ христианской веры перед тем, как принять крещение. Т. е. мы видим, что труд по изменению себя ради принятия святыни крещальной начинался человеком задолго до участия в данном Таинстве. Он мог длиться от сорока дней и до трех лет. Оглашенный (так называли того, кто желал креститься и проходил для этого оглашение (обучение)) имел наставника, часто священника, который наставлял его в основах христианской веры. Для подготовки к крещению и воспитанию людей на основах православной веры существовали целые учебные заведения. Так, например, знаменитое Александрийское училище зарождалось как огласительное. Главной задачей этой школы являлась подготовка оглашенных к крещению.

Фактически и одна из самых известных православных молитв – Символ Веры – является катехизисом в краткой форме, т. е. изложением основ православной веры. Обучение в огласительном периоде имело, как правило, три степени, или, выражаясь современным языком, три класса. В первом «классе» оглашенные стояли на Литургии в притворе, слушая молитвы и чтение Священного Писания. Во втором «классе» они уже стояли в храме среди верных до евхаристического канона, а потом, опустившись на колени и приняв благословение от Предстоятеля, на словах «Елицы оглашенные изыдите» выходили из храма. Третий «класс» уже готовился ко Крещению. Массовые крещения оглашенных, как правило, производились на Пасху, Пятидесятницу, Святое Богоявление.

Из этого всего мы видим, как древние христиане серьезно относились к Таинству Крещения.

Сегодня ситуация изменилась. Историческая ситуация. Но не суть Таинства. Она осталась та же. И ответственность за принятие Таинства Крещения та же.

Из Крещальной купели Сам Бог воспринимает человека. Так имею ли я право отвернуться от Него? Святитель Иоанн Златоуст в беседе на Евангелие от Иоанна писал: «Оглашенный чужд верному. Он не имеет ни одной и той же с ним главы, ни одного и того же отца, ни того же города, ни пищи, ни одежды, ни дома; но все у них разделено. У одного все на земле; у другого – на небесах. У этого царь – Христос; у того – грех и дьявол. У этого пища – Христос; у того – гниль и тление. Да и одежда у этого – Владыка ангелов; у того – дело червей. У этого город – небо; у того – земля».

В Таинстве Крещения мы уже вошли в небо. Осталось только на протяжении жизни духовно закрепиться с Божьей помощью в нем. Так неужели захотим упасть с него и снова вернуться к червям, к смерти и тлению, когда милосердный и любящий Бог раскрывает нам свои объятия? Неужели мы отвернемся от него?

Источник

Люди в храме: катехизатор

Приблизительное время чтения: 11 мин.

Алексей Волков, 43 года. Катехизатор храма Преображения Господня в Тушине

Фото Владимира Ештокина

Его дедушка работал в охране Сталина, а сам он до прихода в храм был инкассатором и серьезно занимался рукопашным боем. Окончил миссионерский факультет православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. На последнем году учебы стал проводить огласительные беседы перед крещением. По воскресеньям преподает для друзей-прихожан гиревое жонглирование и рукопашный бой.

— Когда я начал заниматься миссионерством и катехизацией, слово «миссионерство» воспринималось прихожанами как какое-то сектантство, а слово «катехизация» было вообще для них непонятно. И когда они научились его выговаривать без ошибок, то подумали, что катехизатор — это охранник, только такой крутой, секьюрити, который еще и о Боге говорит. Просто так сложилось, что у меня есть опыт в охране и я помогаю организовать работу наших храмовых охранников.

Катехизатор в храме необходим. Иногда человек по разным причинам боится подходить к священнику. Ему нужно поговорить с таким же, как он сам. С такими людьми я сажусь и разговариваю.

В нашем приходе мы проводим три огласительные беседы: одну — священник, остальные — я. Это важный психологический момент — показать людям, что священники не кусаются, не относятся к «касте избранных», адекватные люди. Что я пытаюсь сделать на беседах? — заразить людей верой. Показать, что Православие — не совокупность бабушкиных суеверий, а это очень интересно, глубоко и отвечает на важные вопросы человека.

Беседы у меня проходят в форме лекции. Просто вести диалог бессмысленно — это нецелесообразное расходование времени. Если бы у меня была возможность в течении месяца или года с этими людьми поработать, тогда это была бы череда бесед. Но поскольку время ограничено, то это форма лекции, в процессе которой мне можно задавать вопросы. Более того, своим слушателям я сразу говорю, что не настаиваю на том, чтобы они в обязательном порядке досиживали до конца — они хоть сейчас могут встать и уйти. Я их сразу отмечаю, что они были на беседе. Делаю это специально, чтобы у людей не создавалось ощущения «обязаловки». Слушателей такой подход сразу расслабляет. Некоторые вначале смотрят на меня так: сейчас из вежливости посижу минут 10, а потом под каким-нибудь предлогом уйду.

Фото Владимира Ештокина

У людей вначале одна и та же реакция — вначале смотрят недоверчиво, исподлобья. Потом с удивлением. Потом в глазах появляется блеск. Потом — радость на лице. Крайне редко бывает, что кто-то уходит, не дождавшись конца. Хотя два часа мозгового штурма — это тяжело. Часто многие остаются после окончания беседы, и мы чуть ли не до полуночи сидим и обсуждаем их наболевшие вопросы.

Быть катехизатором — служение, а не работа. Работа — с 9:00 утра до 18:00 вечера с перерывом на обед. А служение — это всегда. Даже во сне. Моя мама говорила: «Когда ты во сне разговариваешь, ты либо молишься, либо лекции читаешь». Был такой случай: пришел ко мне на огласительную беседу молодой человек — собирался стать крестным. Прошел все беседы. Понял, что со мной есть о чем поговорить. Когда все расходились, мы оставались, и я отвечал на его вопросы о вере. От меня он ушел довольный, обменялись контактами. Прошел год, я уже и забыл о нем. И тут он звонит: «У меня проблемы». Оказалось, что парень расходится с женой — она собиралась уйти к другому, и, естественно, он это сильно переживал. Его даже не интересовало мнение Церкви на этот счет или что-то подобное — ему просто нужны были чисто житейские советы от старшего товарища, вот он про меня и вспомнил. Не то чтобы я ему советовал чего-то, нет. Просто был рядом и говорил, как бы поступил на его месте. Этот парень во время одной из наших бесед стал говорить, что он побьет ухажера своей жены. Я ему и говорю: «А ты драться-то умеешь?» Ну, я ему предложил походить ко мне на рукопашку. Конечно, не с целью, чтобы он кого-то реально избил, а чтобы чем-то его занять. Он начал ходить, понравилось. Со временем у него появилась внутренняя уверенность, он перестал так раскисать по этому поводу.

Увы, жена от него все-таки ушла, хотя, надо отдать ему должное, он до последнего пытался сохранить семью. И тут у него возник вопрос: а дальше-то что? А дальше началась церковная жизнь, поскольку на тренировках постоянно поднимались вопросы веры. И вот один раз увидел его в храме, стоит на службе, другой раз. Смотрю — уже исповедоваться начал. Потом он перешел в другой храм, где как раз алтарников не хватало. Сейчас он там и работает, рад до безумия. Никогда не знаешь, какими путями Бог приведет человека к Себе.

Валентин Циферблат, 68 лет. Катехизатор-миссионер в СИЗО № 2 (Бутырская тюрьма) и СИЗО № 4 в Москве

Фото Владимира Ештокина

Когда до работы в тюрьмах я занимался уличной миссией, я обратил внимание, что 9 из 10 человек тебя просто не слышат, а в тюрьме люди уже морально готовы к разговору о Боге и даже ищут Его. В отличие от многих «свободных» людей, заключенные «остановились» и стали задумываться о своей жизни. На приходе или улице люди послушали и побежали — а там бежать некуда. Мало того, узники тебя еще будут держать до последнего, задавать много вопросов. Еще одно отличие: приходят и некрещеные, и сектанты — все хотят услышать Слово Божие и разобраться в своей вере, какая бы она ни была.

В Бутырке мы находимся по 4 часа. Около часа мы пьем чай, приносим сладости, разговариваем на разные темы. Потом мы читаем Евангелие воскресного дня и толкуем его по святым отцам, при этом вовлекаем узников в беседу. Опять же, это отличие от катехизаторских курсов на обычном приходе. Мы стараемся, чтобы люди сами думали, работали и отвечали на вопросы. Примерно треть из слушателей воцерковляются по-настоящему — они уже здесь начинают помогать в алтаре, работать звонарями, читают за богослужением.

Самое сложное — изменить себя. Мы не только пытаемся донести слово Божие людям, но еще работаем и над собой.

С отцом Константином Кобелевым, священником Бутырского изолятора. Фото Владимира Ештокина

Если ты сам не будешь верить в то, что ты говоришь, эта фальшь всегда проявится. Если у тебя нет любви к людям, то ты не сможешь привести человека к Богу. У катехизатора должно быть стремление помочь ближнему. Если в человеке нет этого милосердия, он быстро теряет ко всему интерес.

Мы стараемся всегда объяснить человеку: то, что он сюда попал — это промысл Божий, чтобы он узнал о вере. На один из праздников в Бутырской тюрьме пришел бывший сиделец, который провел тут 3 года, и сказал: «Я с благодарностью вспоминаю это время». Здесь он услышал Божье слово и нашел смысл жизни. И он ее сейчас старается изменить. Сами воспитатели говорят, что 80 % заключенных возвращается обратно. Мы им объясняем, что у нас общая задача — исправить человека. Они исправляют его трудом, мы — верой.

На мой взгляд, самое сложное в православии — прощение не только людей, любящих нас, а прощение своих врагов. И это особенно актуально в тюрьме. Мы постоянно говорим: «Вы должны простить того человека, который, допустим, на вас написал донос». Особенно это касается тех, кто считает, что сидит ни за что.

Совсем недавно был интересный случай: на территории Бутырки есть психбольница, ее называют «Кошкин дом». Туда привозят заключенных с психическими заболеваниями из других СИЗО на лечение, а узники из хозяйственного отряда Бутырки за ними ухаживают. Один из сидельцев, который там работает, увидел в больнице человека, принимавшего непосредственное участие в его судебном процессе. Теперь он сам оказался под следствием. Какая у заключенного должна быть реакция? Он же может отомстить. Здесь наша цель — донести до человека, что он должен не только простить своего врага, но и помочь ему. Пока не ясно, чем закончится эта история, но человек пришел к нам за советом и рассказал о ситуации — это уже дает надежду на то, что он может над собой работать и отнестись к своему «врагу» по-христиански. Такие случаи не единичны: один из наших слушателей встретил в тюрьме своего адвоката, который в деле ему никак не помог, а деньги за работу взял большие. Бывают такие столкновения, где человек должен проявить свой христианский характер. В этом одна из задач наших занятий — научить человека не озлобляться и по возможности не отвечать на зло злом.

Диакон Николай Лавренов, катехизатор храма Рождества Пресвятой Богородицы в Старом Симонове, 34 года

Экономист по образованию, до 2012 года совмещал светскую работу и служение катехизатором. Сейчас помимо дьяконского служения проводит огласительные беседы перед крещением и работает заместителем председателя миссионерской комиссии города Москвы. Считает, что лучшие миссионеры и катехизаторы получаются из людей с техническим складом ума.

Крестили меня в детстве, но обратился к вере только в студенческие годы. В этот период жизни мне стали попадаться книги на религиозную тематику — какие-то эзотерические вещи. Меня они не «зацепили» и глубины в них я не почувствовал. Больше напускного пафоса, непонятной терминологии. Однажды, выходя из дома, я хотел взять что-то почитать в дороге и ничего достойного внимания не мог у себя найти. И тут в книжном шкафу я увидел Библию. Я подумал, что Библия — точно серьезная книга, и начал ее читать. Я в ней сразу утонул и не мог остановиться — читал и читал, хотя изначально относился к написанному скептически. Так появилось желание обратиться к Богу, молиться Ему. Так начался мой путь в Церкви.

Одна из ошибок катехизатора — желание просто развлечь людей, поговорить с ними «за жизнь», чтобы им было не скучно. Человек после такой беседы выходит довольный, но пустой и не готовый. Он по-прежнему не знает, кто такой Христос и в чем смысл Крещения. Нужно относиться к огласительным беседам как к величайшему событию в жизни каждого слушателя. Возможно, что у него не будет другой возможности узнать о Боге. Нельзя тратить время впустую, рассказывая людям что-то интересное, но не самое важное в данном случае.

Катехизатор — это человек верующий, который болеет душой за то, что люди вокруг него еще не знают Христа. Мы должны ощущать, что вне Церкви нет спасения. И люди, которые там пребывают, для нас очень дороги. Мы из милосердия, из любви к Богу и ближнему должны приложить все силы, чтобы рассказать им о Христе. Очень важно, чтобы это желание было подкреплено образованием, но не просто формальной корочкой — необходимо, чтобы миссионер сам был наставлен в вере и мог простым и понятным языком о ней говорить. При этом катехизаторские или миссионерские курсы нужно закончить хотя бы для того, чтобы проверить свои знания. Даже если ты уверен, что все знаешь, в этом должен быть уверен и настоятель храма, который отвечает за качество огласительных бесед.

Самое радостное в моем служении — когда человек от заблуждения приходит к истине. Конечно так бывает не всегда и не со всеми. Были и огорчения, и радости. Например, как-то целый год я общался с девушкой, готовил ее к крещению. У нее так и не появилось твердой решимости принять православие. А потом это общение вовсе прервалось, и я подумал: «Как грустно: целый год усилий — и без результата». Прошло много времени, я уже забыл об этой истории, и вдруг звонок от нее: «Я покрестилась». То есть все, о чем мы говорили, не прошло напрасно.

Не знаю, должен ли катехизатор обладать особой харизмой, но дар проповеди у него точно должен быть. Есть такие люди, которые могут сказать, как апостол Павел: «Горе мне, если не проповедую». Если ты проехал с человеком где-то в дороге и не заговорил с ним о вере, ты чувствуешь угрызения совести, которая говорит тебе: «Другого случая не будет. Только сейчас можно этому таксисту сказать о Христе, хотя бы пару слов».

Кстати, про таксиста: недавно ехал с одним, и он рассказал мне историю из своего детства и заодно про поступок, о котором жалеет больше всего. Однажды папа дал ему рубль и попросил купить помидоры. Продавщица куда-то вышла, и он взял овощи, а деньги не оставил. Прошло много лет, это мелкое воровство до сих пор мучает человека, а исправить ситуацию нельзя. А цена этой проблемы — рубль. Я ему стал рассказывать о Христе, о Его искупительном подвиге. Сам водитель дал мне повод рассказать о том, что Спаситель фактически и уплатил за него эти деньги — Он принял наказание за грехи всех людей на Кресте. Эта история не закончилась грандиозным чудом с просьбой немедленно крестить его, нет. Она закончилась тем, что он меня внимательно выслушал. И одно это сделало наш разговор не бессмысленным. По крайней мере, так я это расцениваю.

Если ты чувствуешь призвание к миссионерству и не проповедуешь, то становишься похожим на пророка Иону, который испугался язычников чужой страны и уплыл в другом направлении. И чем это кончилось. Если мы будем уклоняться от проповеди, когда имеем призвание, то Господь спросит с нас как в притче о талантах: «Я тебе дал эти таланты. Почему ты их зарыл?».

Источник

О катехизации

Кате­хи­за­ция (от греч. слова кате­хи­зис – κατήχησις – поуче­ние, настав­ле­ние) – настав­ле­ние ново­на­чаль­ных в хри­сти­ан­ской вере, обу­че­ние исти­нам пра­во­слав­ной веры и чину цер­ков­ной жизни для уго­жде­ния Богу и спа­се­ния души.

Кате­хи­за­ция – это не про­сто под­го­товка к кре­ще­нию, это под­го­товка к пока­я­нию и после­ду­ю­щему воцер­ко­в­ле­нию, одним из эта­пов кото­рого явля­ется крещение.

Слово «кате­хи­за­ция» воз­никло от гре­че­ского слова «кате­хи­зис», про­ис­хо­дя­щего от гре­че­ского гла­гола katecheo, что зна­чит «гово­рить кому-то», «устно настав­лять», «огла­шать». Именно во встрече или диа­логе, заклю­ча­ется смысл слова «кате­хи­за­ция». Такое зна­че­ние поня­тия «кате­хи­за­ция» сле­дует из мно­гих мест Нового Завета, а затем и из тру­дов отцов Церкви. Поэтому кате­хи­за­ция осу­ществ­ля­ется в виде диа­лога, собеседования.

Свт. Фео­фан Затвор­ник: «Таким обра­зом, пол­ное пра­вило веры нашей начи­на­ется зна­нием, про­хо­дит чрез чув­ство и завер­ша­ется жиз­нью, овла­де­вая чрез это всеми силами суще­ства нашего и уко­ре­ня­ясь в осно­вах его.»
В нашей прак­тике, к сожа­ле­нию ровно наобо­рот. Так один свя­щен­ник очень тонко под­ме­тил, что на при­ходе вера начи­на­ется с ног – т.е. пойду отстою службу. Потом вера под­ни­ма­ется до живота – т.е. чело­век начи­нает поститься. Потом вера под­ни­ма­ется до сердца. А у неко­то­рых вера дохо­дит и до головы.

Никому не поз­во­лено в хри­сти­ан­стве быть вовсе не уче­ным и оста­ваться невеж­дой. Сам Гос­подь не нарек ли Себя Учи­те­лем и Своих после­до­ва­те­лей уче­ни­ками. Неужели это празд­ные имена, ничего не зна­ча­щие? И зачем послал Гос­подь в мир Апо­сто­лов? – Прежде всего учить все народы: шедше, научите вся языки… Если ты не хочешь учить и вра­зум­лять себя в хри­сти­ан­стве, то ты не уче­ник и не после­до­ва­тель Хри­ста, – не для тебя посланы Апо­столы, – ты не то, чем были все хри­сти­ане с самого начала хри­сти­ан­ства; я не знаю, что ты такое и что с тобой будет.
свт. Фила­рет Московский

«Не должно ни у кого и спра­ши­вать, нужно ли рас­про­стра­нять славу Божию пишу­щею рукою или сло­весно, или доб­рыми делами. Это мы обя­заны делать по мере сил своих и воз­мож­но­сти. Таланты надо упо­треб­лять в дело. Коли будешь заду­мы­ваться об этом про­стом деле, то дья­вол, пожа­луй, вну­шит тебе неле­пость, что тебе надо иметь только внут­рен­нее делание.»
Прав. Иоанн Кронштадтский

Три глав­ных при­чины необ­хо­ди­мо­сти кате­хи­за­ции:
1) Твёр­дость веры. Если у нашей веры нет интел­лек­ту­аль­ного осно­ва­ния, то велика веро­ят­ность её поте­рять, укло­нив­шись в заблуж­де­ние или раскол.
2) Плоды веры. Как мы – право-слав­ные — будем пра­вильно сла­вить Бога своей жиз­нью, если имеем о Нём доста­точно смут­ные пред­став­ле­ния? Не зная Его мы не смо­жем ясно понять и наших отно­ше­ний с Ним, и цели нашей духов­ной жизни, и спо­со­бов её дости­же­ния. Ино­гда чело­век счи­тает себя хри­сти­а­ни­ном, но его бого­слов­ские пред­став­ле­ния языческие.
3) Мис­сия. Мы живём не в ваку­уме, запо­ведь Хри­ста «идите, научите все народы» отно­сится не только к апо­сто­лам, но и к каж­дому из нас. Если окру­жа­ю­щие нам задают вопросы, а мы не можем внятно объ­яс­нить суть нашей веры, то зна­чит, мы не только не при­ве­дём их к истине, а вве­дём в соблазн. Внеш­ние видят только наши лише­ния, но мы должны объ­яс­нить смысл наших действий.

Из чего выте­кает необ­хо­ди­мость кате­хи­за­ции в исто­рии Церкви?
1. Кате­хи­за­ция – это запо­ведь Бога: Идите, научите все народы, кре­стя их…. Т.е. сна­чала научите, а затем крестите.
2. Исходя из этой Запо­веди — кате­хи­за­ция — искон­ная прак­тика под­го­товки к Таин­ству Кре­ще­ния (ранее она состав­ляла 2–3 года).
3. Кре­ще­ние без кате­хи­за­ции вне пред­смерт­ного состо­я­ния запре­щено кано­нами Церкви. «Кате­хи­за­ция перед Кре­ще­нием должна давать чело­веку время на осо­зна­ние важ­но­сти пред­при­ни­ма­е­мого им шага и испы­та­ние твер­до­сти наме­ре­ний» (2 Пра­вило 1 Все­лен­ского собора).
4. Обра­тим вни­ма­ние, что кате­хи­за­ция – не про­сто одно­сто­рон­нее церкви к жела­ю­щим войти в неё. В свою оче­редь цер­ковь орга­ни­зует доступ­ную всем и бес­плат­ную систему духов­ного просвещения.

Воцер­ко­вить – зна­чит вве­сти в орга­низм Церкви, усво­ить чело­века бла­го­дат­ному духу жизни Церкви, помочь обре­сти нрав­ствен­ные и духов­ные свя­зями с осталь­ными людьми цер­ков­ной общины, сде­латься хри­сто­выми по сво­ему духу, нраву, отно­ше­ниям, и через это – живой кле­точ­кой бого­че­ло­ве­че­ского орга­низма Хри­сто­вой Церкви.
См. Воцер­ко­в­ле­ние

«Не будь стро­гим судиею тех, кото­рые сло­вами учат о вели­ких доб­ро­де­те­лях, когда видишь, что сами они к бла­гому дела­нию ленивы, ибо недо­ста­ток дела часто вос­пол­ня­ется поль­зою оного уче­ния. Мы не все стя­жали всё в рав­ной мере: неко­то­рые имеют пре­вос­ход­ство более в слове, чем в деле, а в дру­гих, напро­тив, дело силь­нее слова.»
прп. Иоанн Лествич­ник

«Вопрос в том, куда мы при­ве­дем ново­об­ра­щен­ного. Если в храме бла­го­го­вейно совер­ша­ется бого­слу­же­ние, есть друж­ная община, спло­чен­ная вокруг Боже­ствен­ной литур­гии и таинств, объ­еди­нен­ная сов­мест­ными делами, в том числе делами мило­сер­дия и бла­го­тво­ри­тель­но­сти, то есть если чело­век смо­жет уви­деть цер­ков­ную жизнь во всей ее пол­ноте, он с гораздо боль­шей долей веро­ят­но­сти оста­нется в этом храме. Если нет – его ничто не задер­жит в Церкви, даже если он про­слу­шал цикл пре­крас­ных лекций.»
прот. Ген­на­дий Фаст

Я хорошо пони­маю, что необ­хо­димо было вос­ста­но­вить Храм Хри­ста Спа­си­теля; надо вос­ста­нав­ли­вать храмы в горо­дах. Но зачем в селе, где живут три чело­века, вос­ста­нав­ли­вать двух­этаж­ный пяти­ку­поль­ный храм? На эти сред­ства можно было постро­ить десятки кате­хи­за­тор­ских школ с при­вле­че­нием спе­ци­а­ли­стов, кото­рых перед этим можно еще обра­зо­вать. Я пони­маю, что каж­дый хри­сти­а­нин скор­бит по раз­ру­шен­ным хра­мам и хотел бы, чтобы их вос­ста­но­вили. Но все-таки дело цер­ков­ное – это не рестав­ра­ция утра­чен­ных соору­же­ний, а прежде всего дру­гое: забота о людях. Эпоха вос­ста­нов­ле­ния хра­мов завер­ша­ется и начи­на­ется новая эпоха – эпоха работы с людьми, эпоха вос­пи­та­ния людей, кото­рая тре­бует от Церкви актив­ных, колос­саль­ней­ших усилий.
прот. Димит­рий Смирнов

Вся­кий кате­хи­за­тор дол­жен быть чут­ким апо­ло­ге­том. Подобно искус­ному врачу, он дол­жен выбрать то лече­ние, кото­рое помо­жет выздо­ро­веть кон­крет­ному чело­веку. Не при­ни­ма­ю­щие Хри­ста заблуж­да­ются по-раз­ному. Ате­и­сты нуж­да­ются в одних дово­дах, поли­те­и­сты – в дру­гих, оккуль­ти­сты – в тре­тьих, ино­верцы – в чет­вер­тых, ере­тики – в пятых.

Источник