кокон книга о чем
Кокон книга о чем
Издательство «Фантом Пресс» внимательно следит за тем, что происходит в литературной жизни разных стран. Благодаря этому российские читатели получили возможность познакомиться с шедеврами таких национальных литератур, о существовании которых у нас мало кто знает. Только за последнее время вышли романы мексиканца Луиса Альберто Урреа «Дом падших ангелов», «Планировщики» корейца Кима Онсу, «Красота — это горе» индонезийца Эки Курниавана, «Широты тягот» индийской писательницы Шубханги Сваруп. При этом под боком у нас огромный Китай, вторая экономика мира и объект апокалиптических фантазий наших писателей и набирающая силу современная литература. Но в России изданных китайских авторов наперечет. Навскидку можно припомнить разве что книги Мо Яня, и то у нас его стали переводить после того, как писатель получил Нобелевскую премию и стал вторым (после Гао Синцзяня) китайским нобелиатом в области литературы.
Поэтому особенно удивительно и ценно, что на русском вышел дебютный роман молодой китайской писательницы Чжан Юэжань «Кокон» (в переводе Алины Перловой). И это первое, по сути, знакомство с современной китайской литературой. На последней ярмарке non/fiction «Кокон» стал сенсацией — в «Фантоме» сообщали, что не успевали подвозить новые пачки книг. А тираж книги разошелся меньше, чем за месяц. Но такой интерес к книге связан, конечно, не с происхождением автора. «Кокон» — по-настоящему мощный роман, в котором можно обнаружить не один пласт. В числе прочего, роман показывает, сколь немало общего между российской и китайской повседневностью. Разумеется, в центре «Кокона» — судьбы современных китайцев, недавняя китайская история, но ощущение при чтении такое, будто это китайские актеры разыгрывают драму из истории российской и советской, настолько все похоже, узнаваемо и близко.
Историю рассказывают на два голоса Чэн Гун и Ли Цзяци, мальчик и девочка, лучшие друзья из разных социальных слоев. На дворе начало 1990-х, время китайской «перестройки», когда, казалось бы, незыблемая государственная машина, построенная на коммунистической идеологии, постепенно стала поддаваться, ослаблять давление на общественные нормы поведения. Стало возможным заниматься бизнесом, путешествовать по миру, но самое важное — безбоязненно говорить о своем прошлом. И вот перед нами разворачиваются истории двух семей, две семейные саги. Семьи пережили «культурную революцию», эпоху послевоенного «Большого рывка», у каждой хватает мрачных тайн, всевозможных травм, фигур умолчания. Общество, стянутое железными тисками государственной идеологии, только начинает учиться говорить о своих бедах, обидах и несправедливости, которую оставили предыдущие эпохи — и это болезненный, страшный, невыносимый разговор.
Эти разговоры происходят в необычной обстановке — в больничной палате, где лежит дедушка, который уже много лет пребывает в глубокой коме. Когда-то во времена «культурной революции» дедушке вогнали в голову гвоздь. Да так умело, что он еще какое-то время продолжал жить, работать, но постепенно угас и теперь над его телом, в котором теплятся последние искры жизни, мальчик и девочка рассказывают истории своих семей. И тут столько узнаваемых, совершенно наших деталей. Вроде истории партийного карьериста, который так дорожил своей репутацией, что, проезжая мимо родного города, даже не вышел на платформу — чтобы даже случайно не увидеть никого из своих родственников, способных его скомпрометировать. Или история бабушки, которая в годы репрессий пережила такой страх, что теперь самым безопасным местом в квартире считает старый шкаф, в котором и проводит большую часть времени, отгородившись от остального мира.
Но, пожалуй, самое главное обаяние «Кокона» — не только в мгновенной узнаваемости многих эпизодов, но и в том, что они вписаны в подробный, незнакомый, предельно чужой и непонятный для нас мир. Китайская жизнь описана Чжан Юэжань с какой-то фотографической точностью, со всеми этими занавесками, подъездами, разговорами, пассажирами общественного транспорта, миской острого супа на столе для запоздавшего гостя. С одной стороны — все незнакомое, с другой — очень понятно, почти как у нас. Невероятный эффект, конечно.
«Кокон» как «Покаяние» по-китайски: чем удивит читателей многослойная сага Чжан Юэжань?
Мальчик из самых низов общества Чэн Гун и девочка из номенклатурной семьи Ли Цзяци – пара невозможная для китайской «цивилизации статуса». Ли – внучка врача и медицинского функционера, Чен – внук санитарки и старика, вот уже пару десятилетий лежащего в вегетативном состоянии в больничной палате. Эта странная дружба продлилась совсем недолго, но наложила отпечаток на жизни обоих.
Спустя много лет Ли возвращается в город, чтобы провести последние минуты с умирающим дедом (нелюбимым и не любящим), находит взрослого, но такого же одинокого Чэна, но не для воскрешения былой дружбы, а чтобы поставить точку в одной истории, которая оставалась для них загадкой всю жизнь. И которая связала две семьи тягостной и непреодолимой кармической связью.
Что отличает Чжан Юэжань от других известных авторов Поднебесной?
Китай – это далёкое. Чужое. Непонятное. Всё иное – язык, иные мысли, образы. Запад есть Запад – далее по Киплингу. И потому открываешь роман родом из Поднебесной с опаской – всё равно что вступаешь на минное поле. Да, уже прочитаны Лю Цысинь, Мо Янь, Дай Сыцзе, но это всё же скорее исключения: слишком много в них изначально европейского, написаны они, в том числе и с прицелом на западный рынок.
Чжан Юэжань – дело иное: для Китая-то её книги не в новинку, а вот на Западе они пока ещё не прозвучали (русский – всего лишь второй язык, на который переведён «Кокон»).
И что же получим мы, заглянув под плотный покров столь далёкой от нас реальности? Узнаем ли себя в персонажах или же, наоборот, откроем какой-то иной дивный новый мир?
Начинаешь читать, и вдруг звучит музыка. Тихая, ровная. Лаконичная, без видимых крещендо и кульминаций, как речной поток. И вот ты уже плывёшь, не думая, что тебя затягивает в какую-то иную реальность, а просто наслаждаясь мелодикой языка (спасибо переводчице Алине Перловой, бережно переложившей на русский хрупкую, словно фарфор, структуру каждой фразы).
А потом начинается узнавание: да, Китай, но как же удивительно это похоже на нас! И сама идея романа о преступлении-покаянии, и знакомый формат семейной саги, и эмоции героев – всё вдруг кажется родным. Вот авторитарные бабушки – их так легко представить где-нибудь в «Похороните меня за плинтусом» Санаева, а общая идея кажется взятой прямиком из «Покаяния» Абуладзе. В середине книги эффект глубинного родства китайской драмы с русской литературой ещё больше усиливается – и вот мы смотрим на Байкал из окон поезда «Пекин-Москва», под завязку загруженного дешёвым ширпотребом.
Стилистические и сюжетные особенности
Две семьи, три поколения. Юность каждого пришлась на знаковые для Китая «эпохи перемен»: от «культурной революции» Мао до реформ Дэн Сяопина и волнений на площади Тяньаньмэнь. Здесь всё узнаваемо: «Культ личности» – «застой» – «перестройка». И лишь потом, постепенно, приходит понимание, что при всей обманчивой схожести сюжетов, эмоций, мыслей различия и двух культур – западной (и частично – российской) и восточной никуда не делись. А универсальность, даже космополитичность истории – лишь первый и не самый глубокий из её слоёв.
В какой-то момент сравниваешь «Кокон» с любым из российских романов на ту же тему – от подзабытых «Детей Арбата» Рыбакова до «Зулейхи» Гузель Яхиной – и ощущаешь глубинную, кардинальную разницу. Любая наша история – это прежде всего портрет эпохи, люди же здесь – лишь её проводники и заложники. Роман Чхань Юэжань, при тех же исходных – это прежде всего человеческая, семейная история. Все глобальные исторические этапы служат лишь для расстановки хронологических вешек, оставляя за человеком хотя бы видимость свободы выбора и не снимая с него ответственности за содеянное.
Пространства «Кокона» – это замкнутый, герметичный мир семьи, самодостаточный в своей трагедийности, практически невредимым проходящий через любые «эпохи великого перелома». Семья и её память – и есть кокон, в который заключены не только герои романа, но и в каком-то смысле – весь Китай, который сегодня всматривается в размытые контуры внешнего мира сквозь плотный покров (не случайно так часто встречается в романе образ тумана).
Переосмысление прошлого сквозь события настоящего
Стабильность, традиции – это, то что спасало человека в Китае во все времена, оберегало его от потери самого себя, своей идентичности (в отличие от России, где исторические бури уничтожили институт семьи-очага), но в то же время мир этот душен, тесен, его уют – тюрьма, хотя для большинства героев является спасительной крепостью.
Бунтарка – Ли, вырвавшись из семейного кокона во внешний мир, становится отщепенкой. Но свобода героини оказывается лишь видимостью: перебраться из маленького городка в космополитичный мегаполис, проще, чем скинуть с плеч давящий груз семейной истории.
Ирония в том, что беглянка Ли Цзяцзи куда более зависима от семейного прошлого, чем её «правильная» двоюродная сестра Пэйсюань, строго следующая чисто китайскому культу предков. Для неё семейная история – алтарь, требующий лишь поклонения, но не оценки. Для Ли случившееся в далёком прошлом и, казалось, давно забытое – до сих пор открытая рана.
И здесь мы переходим к главному: поначалу кажется, что «Кокон» – классическая история преступления и наказания. Но вразрез с удобной схемой ни покаяния, ни осуждения здесь мы не увидим: единственное, что могут сделать герои – это просто перевернуть страницу общего семейного прошлого, приняв его тёмные стороны. Для западной (и русской) литературы куда привычнее герой, который, рыдая, выволакивает из могилы труп своего родственника, либо, напротив, обеляет и превозносит покойника.
Но Чэн и Ли, встретившись у постели умирающего деда Ли, просто хотят наконец-то взглянуть на кокон своего прошлого со стороны. И поставить точку, разделавшись с тяготившей их тайной.
Итог
«Кокон» — лучшие друзья расходятся из-за семейных тайн. Роман о ключевых событиях Китая XX века: «культурной революции», смерти Мао, протестах на площади Тяньаньмэнь
Литературный критик Галина Юзефович рассказывает о романе китайской писательницы Чжан Юэжань «Кокон». Главные герои — мальчик Чэн Гун и девочка Ли Цзяци — были лучшими друзьями с детства, но, узнав о вражде своих семей, они вынуждены разойтись. Все это происходит на фоне важнейших событий, произошедших в Китае во второй половине XX века. Рассказываем, почему этот роман, написанный без оглядки на европейского читателя, все же не теряет своей увлекательности.
В этом контексте роман Чжан Юэжань выглядит настоящим прорывом: оставаясь в русле китайской традиции, он в то же время обладает счастливой способностью и за ее пределами восприниматься совершенно непосредственно, без малейшего намека на экзотизацию и отстраненную снисходительность. Более того, в силу безошибочно простраивающихся исторических параллелей между российской и китайской историей ХХ века именно русскому читателю «Кокон», пожалуй, будет особенно близок и понятен практически без пояснений.
Однако то, что видится поначалу сюжетным стержнем романа — что же случилось с дедушкой Чэн Гуна и кто виноват в его бесконечно длящейся, но так никогда и не наступающей смерти, — довольно быстро отходит на второй план. Давнее преступление, запятнавшее одних и обездолившее других, для Чжан Юэжань своего рода точка отсчета, брошенный в воду камень, от которого по поверхности текста расходятся бесконечно расширяющиеся причудливой конфигурации круги, захватывающие все новых и новых героев. Как единичное событие в прошлом искривляет и трансформирует судьбы людей, связанных с ним прямо или по касательной, — именно это, а вовсе не детективная интрига как таковая занимает писательницу в наибольшей степени.
Ли Цзяци бежит из родного города в тщетной надежде стать ближе к отвергнувшему ее и давно умершему отцу. Чэн Гун продолжает жить дома, и его жизнь остается пугающе неизменной и неподвижной, как муха в янтаре. Однако прошлое держит крепко, и в сущности герои проживают не полноценные жизни, но половинки одной, разделенной надвое. И только сложив, срастив части целого, совместив края и залечив семейные раны, они могут рассчитывать на покой, прощение и долгожданный выход за пределы расходящихся на темной воде кругов.
Кокон
Перейти к аудиокниге
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Отзывы 9
Судьба Китая в 20 веке не менее трагична, чем судьба России. Через призму жизни главных героев показаны печальные исторические моменты. Книга написана необычной композицией: главные герои говорят поочередно большими кусками. мне лично читать было очень интересно.
Судьба Китая в 20 веке не менее трагична, чем судьба России. Через призму жизни главных героев показаны печальные исторические моменты. Книга написана необычной композицией: главные герои говорят поочередно большими кусками. мне лично читать было очень интересно.
Интересная книга и что удивительно для азиатской литературы, читается очень легко. Но легкость чтения совсем не означает легкость сюжета. Повествование построено как чередующиеся монологи двух главных героев, в которых перед нами предстает жизнь Китая времен «культурной революции» и 90х годов.
История достаточна жесткая в некоторых моментах. И для меня, это тот редкий случай, когда отвратительными кажутся все персонажи истории и даже ни кому не хочется посочувствовать. Но при этом сама книга понравилась.
Интересная книга и что удивительно для азиатской литературы, читается очень легко. Но легкость чтения совсем не означает легкость сюжета. Повествование построено как чередующиеся монологи двух главных героев, в которых перед нами предстает жизнь Китая времен «культурной революции» и 90х годов.
История достаточна жесткая в некоторых моментах. И для меня, это тот редкий случай, когда отвратительными кажутся все персонажи истории и даже ни кому не хочется посочувствовать. Но при этом сама книга понравилась.
Замечательная книга! Заставила вспомнить моё детство – феномен «челноков», только с другой стороны, с китайской. Но интересна книга не только этим, перед нами история, от которой невозможно оторваться.
Замечательная книга! Заставила вспомнить моё детство – феномен «челноков», только с другой стороны, с китайской. Но интересна книга не только этим, перед нами история, от которой невозможно оторваться.
Книга читается на одном дыхании. Очень интересный сюжет и необычное повествование от лица двух героев. Рекомендую к прочтению)
Книга читается на одном дыхании. Очень интересный сюжет и необычное повествование от лица двух героев. Рекомендую к прочтению)
Великолепный роман, читается на одном дыхании. Герои и сюжет прописаны до мелочей, автору великолепно удалось передать тоску и безысходность всех героев, которые хоть как-то были связаны с сюжетом. Обязательно читать!
Великолепный роман, читается на одном дыхании. Герои и сюжет прописаны до мелочей, автору великолепно удалось передать тоску и безысходность всех героев, которые хоть как-то были связаны с сюжетом. Обязательно читать!
Глубокая и необычная книга! Неидельна как и человеческая жизнь, непредсказуема и удивительна… никогда не знаешь какой будет финал!
Глубокая и необычная книга! Неидельна как и человеческая жизнь, непредсказуема и удивительна… никогда не знаешь какой будет финал!
Прекрасная романтически трагическая версия любви и жизни!
Линии судеб героев изысканно переплетены, прекрасные жизненные образы.
Прекрасная романтически трагическая версия любви и жизни!
Линии судеб героев изысканно переплетены, прекрасные жизненные образы.
Кокон
Юэжань Чжан
Чэн Гун и Ли Цзяци – одноклассники и лучшие друзья, но их детство едва ли можно назвать счастливым. Мать Чэн Гуна сбежала из семьи с продавцом лакричных конфет, а Цзяци безуспешно пытается заслужить любовь отца, бросившего жену и дочь ради лучшей жизни. Кроме семейного неблагополучия Чэн Гуна и Ли Цзяци объединяет страстная любовь к расследованиям, но дети не подозревают, что очередная вытащенная на свет тайна очень скоро положит конец их дружбе и заставит резко повзрослеть. Расследуя жестокое преступление, совершенное в годы «культурной революции», Цзяци и Чэн Гун узнают, что в него были вовлечены их семьи, а саморазрушение, отравившее жизни родителей, растет из темного прошлого дедов. Хотя роман полон истинно азиатской жестокости, Чжан Юэжань оказывается по-христиански милосердна к своим героям, она оставляет им возможность переломить судьбу, искупить грехи старших поколений и преодолеть передававшуюся по наследству травму.
Чжан Юэжань — второй китайский автор на моем читательском опыте. «Кокон» — история двух друзей детства, разворачивающаяся на фоне кошмарных событий в Китае XX века. Таинственная трагедия, случившаяся во время «культурной революции», повлияла на семьи мальчика Чэн Гуна и девочки Ли Цзяци таким образом, что дети, докопавшись до правды, обрывают свою дружбу и встречаются лишь через много лет, чтобы рассказать друг другу, и читателю, свою историю.
То ли дело в божественном переводе, то ли в общности трагической истории Китая и России, то ли в множественных отсылках к русской и западноевропейской литературе — я так и не смогла воспринимать «Кокон», как китайский роман. Атмосфера великой русской классики накрыла меня с первых же страниц, и так и не отпустила. Может потому, что автор вовсе не стремится рассказывать нам об истории Китая. Все это лишь декорации для боли персонажей. А возможно дело в том, что как и герои наших, заученных до оскомины, романов, так и герои «Кокона» — видят во всем только темную сторону.
XX век наложил свой неизгладимый отпечаток на несколько поколений, и даже повзрослевшие Чэн Гун и Ли Цзяци не могут (а скорее не хотят) выбраться из под его мрачной тени.
Счастливые люди счастливы по-своему, а несчастливые похожи друг на друга
— подтрунивает Чжан Юэжань над Толстым. Все окружающие главных героев персонажи, рано или поздно, находят свое счастье. В разной форме: любовь, семья, успешная карьера. Но две (а точнее три) главные семьи романа разделяют нависшее над ними проклятье, и любой их поступок приводит лишь к очередной трагедии.
Я осталась под большим впечатлением от «Кокона», просто огромным. Если готовы к чему-то пронзительному, монументальному и неотразимо красивому в своей безысходности — категорически советую.