корову загоняли быки что делать
гоняет бык
с малька надо было учить. сейчас он всё равно будет опасен.
Может усмирительное кольцо поможет
А как с малька то учить? Пороть за каждое поползновение? Иль как ещё?
Всё только начинается.
Кастрация только поможет
а зачем он такой? это же производитель, как я понял.
P.S. Земляку привет и уважуха!
Быка ни в коем случае нельзя бить. Только раз обидел и все-он тебя выловит,проверено неоднократно
Сильно бить нельзя, а наказывать можно и нужно. И надо общаться с животным, разговаривать, гладить. Лично у меня получается с быком договариваться проще, чем с коровами.
Убирать его надо, от греха по дальше толку не будет.Точно так и у меня было,первый раз обошлось,а второй раз отделался я с ломаными рёбрами.а если ребенок попадет.Случаи такие были и не раз
Рассказывал начальник С_З управления.Года 3 назад у одного фермера работал курд пастухом.В стадо холил бык.В общем все закончилось трагически.Закатал.
Какой толк от электрошокера? Да ещё надо и дотронутся (чтоб шибануло) ним до быка раньше чем он до вас рогами да ещё если и с разбегу. И всёравно придётся потом всё время оглядываться,а до осени ещё ох как долго и бык будет расти.
И на вашем месте,жену я не стал бы пускать к быку который проявляет агрессию,не шутки это.
Признаки охоты у коров и быков
Половое созревание у тёлочек наступает в 8-10 месяцев. Их организм начинает готовиться к вынашиванию потомства, телят. Тёлочка проявляет желание к спариванию. У неё начинается охота. Дата первой охоты фиксируется ветеринаром в календаре. Это необходимо, чтобы определить цикл у особи. Обычно он составляет 21-27 дней. Это означает, что через указанное количество дней, следует ожидать новую охоту у особи.
Половое созревание у бычков начинается немного позднее, в 10-11 месяцев. У него начинает вырабатываться семенная жидкость. Он готов оплодотворить особь. Животноводы учитывают все проявления в изменении организма у животных, фиксируют их в календарях и журналах. На каждую особь заводится личная карточка.
После того как тёлочка наберёт вес, который должен составлять не менее 65% от веса взрослой особи, её ведут на случку. Как проявляется охота? Какими способами проводят осеменение самки?
Признаки охоты
В организме у тёлочки начинает созревать фолликул, в котором находится яйцеклетка. Период созревания – это цикл животного. По окончанию цикла, фолликул лопается, яйцеклетка из него выходит в рог матки. В организме у особи начинаются изменения.
У коров охота появляется через 2 месяца после отёла. Если течка появилась утром, то особь ведут на случку вечером. Повторяют спаривание утром. Если охоту животное проявило вечером, то случку проводят ранним утром и дополнительно вечером.
Самый эффективный период для оплодотворения 6-18 ч после начала течки. У животных в это время ухудшается аппетит, снижается продуктивность.
Оплодотворение яйцеклетки произойдёт через 8-18 ч после окончания течки. Период охоты продолжается от 10 ч и до 2 дней, что является редкостью. Семенная жидкость не теряет своей жизнеспособности 24 ч. Садку самке проводят 2 раза. Если она продолжает проявлять желание дольше, то её ведут на случку ещё раз. Окончание периода возбуждения заметно по поведению животного:
Если оплодотворения яйцеклетки не происходит, то у самки начинается новый цикл. Он индивидуален для каждой особи и указан в журнале. В животноводческих комплексах осеменение проводят искусственным путём. Это даёт большую уверенность в том, что яйцеклетка оплодотворилась.
Проводит искусственное осеменение специалист, осеменатор. Его услуги по искусственному осеменению коров стоят 500 руб. Если после процедуры самка забеременела, то осеменатору оплачивают ещё 350 руб.
На некоторых фермах осеменение выполняет ветеринар. Он готовит семенную жидкость и все необходимые приборы. Существует определённая инструкция по осеменению. У каждой методики она своя. На частных подворья и на небольших фермах КРС используют естественное осеменение коров.
Признаки половой активности у самок становятся явными, если они содержатся в ограниченном пространстве, в стойлах. При беспривязном содержании признаки охоты могут быть немного стёрты, завуалированы под игру животных или, что хуже, развитие заболеваний.
Способы выявления охоты
Внешние признаки, с помощью которых определяют начало охоты, могут быть обманчивыми. Сильное выделение из влагалища может быть началом развития инфекционного заболевания. Прыжки и активность животного проявляется не только во время возникновения желания, но при развитии бешенства. Продолжительное мычание может означать появление сильного болевого синдрома.
В частных подворьях, конечно, начало охоты определяют только по изменению поведения и появлению течки. На фермах с большим поголовьем, чтобы не пропустить период оплодотворения, используют некоторые методы выявления охоты.
Более действенным способом удостовериться, что у самки проявляет возбуждение, является использование быков-пробников. Это быки, которым проведена стерилизация. У них сохранились инстинкты, но утеряна способность к оплодотворению.
Быков-пробников запускают в стадо к самкам. С их помощь животноводы определяют, у какой особи началась течка. Быки прыгают на самку, которая стоит неподвижно. Если она стала сопротивляться, отталкивать быка, то охота у неё, либо закончилась, либо ещё не началась.
Быков-пробников запускают в загон не только к молочным коровам или тёлочкам. Их заводят к поголовью недавно отелившихся коров, в отделение к бесплодным особям. «Пробники» способствуют стимуляции половых рефлексов у самок. С их помощью определяют, что у коров развивается беременность, произошло оплодотворение яйцеклетки. При садке, животное ведёт себя агрессивно. Стельных особей переводят в другое отделение.
Если поголовье большое, и невозможно определить, на какой особи бык совершил садку, то прибегают к хитростям. К быку на подбородок подвешивают мешочек с красителем. При садке мешочек разрывается. У самки на волосяном покрове остаётся отметка. По таким отметкам легко определить животное, которое проявляет половой рефлекс. Таких особей выводят из стада для проведения искусственного осеменения.
Быков-пробников содержат отдельно от поголовья коров. Это необходимо, чтобы у них не утрачивались половы инстинкты. Позволить себе содержать стерилизованных быков могут только крупные животноводческие комплексы с хорошими доходами.
Для определения периода сильного возбуждения самки измеряют её активность. Во время охоты она начинает бегать, быстро ходить. Количество движений измеряется педометром. Его укрепляют на одной из конечностей. На приборе находятся датчики. Если активность превышает норму в 2 раза, то загорается красная лампочка. У такой особи определяют начало охоты. Показания с прибора снимают 2 раза в сутки.
Специалисты предлагают применять электронные устройства. Датчики укрепляются на уровне 1 позвонка на хвосте. При садке, сигнал поступает на центральный приёмник в виде графиков и схем. Оператор анализирует данные. При этом определяется номер коровы, количество сделанных садок, активность самки. Использование подобных датчиков дело дорогое, но эффективное.
В некоторых случаях самка не проявляет желания длительный период, который выходит за пределы цикла. Это повод для беспокойства. Необходимо исследовать животное. К возможным причинам отсутствия половых рефлексов относится: ожирение, заболевание, отсутствие выгулов.
Естественное осеменение
К естественному осеменению прибегают в частных хозяйствах. Большинство животноводческих комплексов от него отказались. Небольшие фермы используют естественное осеменение до сих пор. Его проводят вольным, варковым или ручным способом.
Учёными было замечено, что признаки половой охоты у самок чаще всего проявляются между 18.00 и полуночью: 25%. Животных, которые выражают готовность к охоте между 06.00 и 12.00 ч меньше, 22%. 10% самок могут проявить желание с 12.00 до 18.00 ч.
На время охоты животноводы обязательно должны обратить внимание, чтобы не пропустить её начало. От этого зависит эффективность осеменения.
Г. П. Дурасов ОБРЯДЫ, СВЯЗАННЫЕ С ДОМАШНИМ СКОТОВОДСТВОМ, НА КАРГОПОЛЬЕ
Обряды, связанные с обиходом домашнего скота, были широко распространены в российской деревне, но наиболее характерны для Русского Севера и Сибири. Они представляют собой комплекс заговоров и магических действий с целью уберечь от гибели домашний скот. В наше время во многих местностях Архангельской области обряды эти почти бесследно исчезли, и немногие из местных жителей помнят лишь отдельные заговоры и обрядовые действия.
Мы попытались свести воедино известные ранее и собранные нами в Каргопольском районе Архангельской области (бывшем уезде Олонецкой губернии) сведения об обрядах севернорусской деревни, связанных с домашним скотом и о ритуале пастушьих «отпусков».
Корову в русской деревне почитали кормилицей крестьянской семьи, а молоко и молочные продукты играли немаловажную роль в рационе питания Так, на основании массовых данных подворной переписи 1901—1902 гг., проводившейся в Олонецкой губернии, из продуктов животноводства на долю молочных приходилось 55,4 %. Коровий навоз был лучшим удобрением для хлебной нивы. В начале XX в. в каргопольских деревнях с малоплодородной почвой для накопления навоза в одном крестьянском хозяйстве держали до 20 коров. Таким образом, понятие о хлебе, основном продукте питания в севернорусской деревне, тесным образом связывалось с коровой.
В надежде оберечь свой скот от падежа и лесного зверя, обеспечить его нормальный приплод и устойчивые удои каргопольские крестьяне соблюдали множество обрядов. За день до первого выгона скота деревенский пастух обходил все дворы. Без предупреждения хозяев он шел в хлев и «брал шерстку от коровушек» — выщипывал у каждого животного по нескольку волосков. Потом в общий куль ему всыпали совочек муки. Обойдя так всю деревню, он пек из собранной муки каравай и запекал в него собранную шерсть.
«Плетешок» этот она опоясывала вокруг себя и не снимала день и ночь. А перед самым выгоном скота зарывала его у самого порога двора так, чтобы корова «не уволокла ногами», при этом произнося слова: «Коль крепко и плотно пояс вокруг меня держался, так крепко Пеструнюшка круг двора держись и своей большушки-матушки». Считалось, что этот пояс может оградить животных от всяких бед, заставит их держаться своего двора, и весь сезон они будут здоровы и их не тронет зверь.
Очевидно, что подражательная магия, связанная с крупным рогатым скотом, занимает в каргопольских обрядах основное место. Икону, с которой обходили животных, вешали над воротами двора, а затем выгоняли коров на волю. Некоторые из хозяев, выгоняя в первый раз в году крупный рогатый скот, ставили на лбу животных «отметину — марали смолой пятно». А в селе Архангело в день сгона произносили следующий заговор: «Встану перекрестясь, выйду благословясь, из дверей в двери, из ворот в ворота, в чистое поле — широкое раздолье. В чистом поле есть дуб, в этом дубу пресвятая Богородица со всею небесною силой. Я этой пресвятой Богородице помолюся и попрошу: спаси мою милую скотинку, крестьянскую животинку на сие лето господне. Аминь» Или обращались к корове просто с напутствием: «Ходи, бог с тобой, Пеструнюшка, кормись, да домой торопись. Вперед коров не бегай, а позади не отставай».
«Сгон» назначался, как правило, на «легкий день». Самыми удачными считали воскресенье, субботу и четверг. Если же устроить «сгон» в пятницу, как полагали, зверь обязательно «задавит» какую-нибудь корову. (На Егорьев же день первый выгон скота был лишь ритуальным, но не общим сгоном скота и передачей животных пастухам). И почти всюду день «сгона» в каргопольских деревнях становился ярким и надолго запоминающимся праздником. Так, в бывшей Ошевенской волости на «сгон» шли всей семьей. Мужчины вели коров за «вязки», все остальные домочадцы следовали за ними с веточками освященной вербы и можжевельника. Самыми нарядными в тот день были молодухи — женщины, жившие в замужестве первый год до рождения ребенка. Они надевали на себя, одна на другую, по нескольку одежд, так как, по представлению местных жителей, чем богаче была разодета молодуха в день «сгона», тем больше молока в этот год должны были доить коровы. Так вели коров до загона, где снимали с их шеи «вязки», давали пастуху обязательно два яйца, а кто и молоко, масло, хлеб, надеясь, что тот будет внимателен к их коровам. Затем молодуха передавала ему животное: «Вот тебе, пастушок, коровушка добра, здорова. Попой, покорми и меня утром побуди». По одной коров запускали в загон. Возвращаясь домой, кидали с моста в реку свои «вербушки», прося при этом: «Речка ты, речка, на мои вечки дай молочка до подойничка». С пустыми руками после «сгона» заходить в дом не полагалось. Каждый заносил два-три полена дров и, не раздеваясь, шел за водой, так как накануне нанашивать ее не полагалось во избежание плохих надоев молока.
Главная же роль в день первого выгона принадлежала пастуху. Стада были большими, нередко до сотни голов крупного рогатого скота. Одним из главных условий, которые крестьяне предъявляли пастуху при найме, было обладание особым заговором, который, как верили, должен был оберечь скот от падежа и лесного зверя. Назывался этот заговор в Каргополье — «отпуском», который пастухи покупали друг у друга. В последней четверти XIX в. стоил такой «отпуск» от рубля и до пяти рублей (о живучести этого обычая говорит то, что даже и в наши дни, в неурожайный 1948 год, такой «отпуск» стоил два пуда пшеницы).
Заканчиваются «отпуски» словами о крепости совершенного заговора, нарушить который невозможно никому. Пояснения, содержащиеся в
«правиле» были и совсем короткими, рассчитанными на опытного пастуха, и пространными. Исполнять же все им предписанное необходимо было втайне от посторонних. Перед тем, как впускать скот в загон, следовало взять замок, привязать к нему нитку. Сам замок — положить под жердь «завора», открывающую вход в загон, нитку же растянуть так, чтобы все стадо прошло над ней. Затем перед образом Николы возжечь «христову свечу», горевшую на пасхальной заутрене, встать перед иконой лицом на восток и трижды читать заговор, причем каждый раз после чтения обойти вокруг стада. На нитке завязать три узла «против солнца», тем самым как бы связывая крепко-накрепко свою скотинку против злого зверя, злого человека и несчастного случая. И после этого закрытый на ключ замок вместе с ниткой бросить в воду.
Таким образом, одна из основных задач «отпуска», называемого в Каргополье еще и «коровьим обходом», состояла в замыкании стада в круг. Обряд этот, несомненно, был остатком древнейшего магического действия весенней скотоводческой обрядности.
Почти каждый из «отпусков» заканчивается «запретами», предписывав- шими, что не следовало делать пастуху: не есть черных ягод, не бить муравьев не «шевелить» муравейников, не разорять ульи, — т. е. не нарушать нормальной жизни леса и его обитателей. Пастуху запрещалось «ходить под замок», лазить через дыры в оградах, ходить босиком, быть неопрятным и немытым, «матерно» ругаться. Нельзя было и подавать кому-либо руки. Хозяйки же, выгонявшие своих коров, не должны были быть растрепанными и босыми, им запрещалось прикасаться к пастуху.
После прочтения рукопись «отпуска» хранили втайне, считая прикосновение к ней другого лица недопустимым, могущим повлечь за собой несчастье. Пастухи прятали в свой рожок, зашивали в одежду или головной убор, хранили в часовне, дома за иконой или в сундуке, а то и в лесу, вместе с шерстью животных. Иные же — за пазухой, вместе с третью пасхальной свечи и ключом от брошенного в воду замка и вынимали все это лишь на время, пока мылись в бане.
Если «благословенные отпуски», о которых мы говорили выше, были привычным явлением в каргопольской деревне, то «неблагословенные» или «страшные» окутаны покровом таинственности. Каргополы верили, что в этом случае «пастырь», якобы, вступал в соглашение с «нечистой силой» и его стадо все лето пас «хозяин леса», за что «брал» лучшую корову. Причем, ее он только давил, но не ел, и никто ее не ел. Даже кожи с той коровы не снимали, а полностью зарывали в землю. Про такого пастуха говорили, что он «знается с хозяином». В этом случае, в первый раз выгоняя коров на «поскотину», пастух трижды обходил стадо, говоря: «Батюшко-хозяюшко, пой и корми, и домой гони». «Страшной отпуск» требовал от пастуха почти аскетического образа жизни. Весь сезон он не должен был пить вина, стричься и бриться, ходить в гости и плясать, спорить и скандалить с кем-либо, спать с женой или встречаться с девушкой, если он был парнем. Нельзя было также бить землю кнутом, ловить рыбу, обрабатывать кожи. С одной же «вицей» — хлыстом ему полагалось пасти весь сезон.
Все эти запреты пастухи старались выполнять беспрекословно: «Не испортишь „отпуска» — зверю скотины не увидать, хотя и будет ходить рядом со стадом; испортишь отпуск — зверь одолеет». За нарушение запретов «хозяин леса» пастуху-ослушнику, якобы, вставлял в рукава кол, и тому с раздвинутыми в стороны руками трудно было двигаться в лесу.
Как же представляли себе каргопольские крестьяне этого повелителя леса, которому были подчинены все лесные звери? По рассказам, «батюшка лесной хозяин не порато большой, очи ясные, борода белая до колен. Левая пола кафтана повернута на левую сторону, кушак красный, а в руке — коклевка (палка, батог). Захохочет — елки гнутся до земли. Обращаться с какой-либо просьбой к нему надо было до трех раз. Как три раза не спросишь, захлещет до смерти». Он, будто бы, уводил в лес отданных неосторожным словом животных. Вот почему хозяева выгоняли скотину всегда с добрым напутствием, сказанным вслед животному. «Хозяин» помогал разыскивать пропавший в лесу скот. Иногда посредником между «лесным хозяином» и владельцем пропавшего животного был деревенский колдун или, как его еще называли, — «волшебный человек».
«Страшный отпуск» не обязательно было заключать пастуху непосред-венно с самим «хозяином», достаточно было сходить к «волшебному человеку», и тот давал «отпуск». В кусок рыболовной сети колдун клал принесенную от коров стада шерсть, читал заговор и завязывал сеть узлом. Необходимо было прогнать стадо через этот узелок в сторону «поскотины» и обратно, затем закопать узелок во влажную землю.
Сравнивая «благословенные» и «страшные» отпуски, нельзя не увидеть в них много общего: замыкание стада в магический круг, соединение вместе шерсти животных, завязывание узлов, хранение наговоренных вещей в воде или сырой земле; обособленное положение самого пастуха, связанного множеством сходных запретов. Все это говорит о генетическом родстве этих двух видов «отпусков», более архаичный из которых – «страшной».
В «благословенном» же отпуске легко различимы поздние христианские наслоения. Имевшие «благословенный», а более того – «страшной отпуск» пастухи уходили далеко от селений в лес в полной уверенности, что никакой беды с их стадом и с ними не может произойти. Иные даже оставляли скот в лесу без присмотра, а сами целый день могли проводить вдали от стада.
Из стада, которое так пасли, нельзя было продавать не только животных но даже шерсти с них (с овец). И так до тех пор, пока скот пасся в лесу.
Если все же какую-либо корову, по нужде, продавали, то в этом случае должны были сойтись «пастыри» и один из них сдать, а другой принять животное в свое стадо.
Когда же девушка выходила замуж в дальнее селение и в приданое получала корову, то пастухи в свое стадо ее не пускали и тогда корову оставляли в доме родителей молодухи до осени, когда деревенское стадо «заставляли» на зиму.
Не разрешалось и выпускать коров пастись без присмотра «пастыря». Как только он пригонял стадо в деревню, хозяева должны были загонять скот во двор. Пастуха, когда он приходил к сельским жителям на очередь, старались кормить как лучшего гостя. Хозяйки боялись что если угощение не понравится «пастырю», то он может отнять у коровы молоко. Многих из них считали «ведунами» и говорили, что они умеют ворожить.
Не менее интересны обряды и представления каргопольских крестьян, связанные с обиходом крупного рогатого скота. Так, когда купленное животное уводили со старого двора и вели лесом, то следом за ним трижды связывали ветки растущих по сторонам дороги деревьев, приговаривая: «Вперед тебе дороженька, назад дороги нет». Если же гнали корову полем, то за ней «закладывали три затвора», т. е. трижды проводили через ограды с теми же словами и закладывали каждый раз жерди. Придя к дому, хозяин трижды обводил животное вокруг себя «по солнышку», говоря: «В гостях гостила — домой пришла, плод и живот за собой привела. У старого хозяина двор сгорел, вода повысохла, трава покулила (повяла). У нового хозяина двор новый выстроен, трава шелковая, вода медовая. Напивайся, наедайся, жизнью наслаждайся». Затем из-под копыт брали горсть земли и бросали в корову через левое плечо. Прежде чем завести корову во двор, хозяйка заходила «у дворового места просить» — по очереди кланялась во все четыре угла, приговаривая: «Большачек-батюшка, большушка-матушка, малые детушки. Купили мы корову, милую, любимую Пеструнюшку. Нам люба, пусть и вам люба. Пойте, кормите и поберегите». В разных деревнях слова эти могли иметь свои отличия: «Хозяюшко-батюшко, хозяюшка-матушка. Примите животинку на мягкую перинку. Пойте, кормите, любите, как я кормлю и люблю. Гладьте, к ночи местечко наладьте». Затем корову заводили и последний след от ее ноги бросали во двор, говоря: «Милый живот, твой след на дворе, и ты стой на дворе». Там ее трижды, «по солнышку», обводили вокруг столба, подпирающего перекрытие, что стояло посреди двора. (Если двор был небольшим и такого столба не было, то ограничивались испрашиванием места у «хозяина»). В хлеву корову полагалось ставить под матицу, а если матицы там не было, то вдоль настила перекрытия.
Хозяйки, доившие коров, предпочитали иметь именно «вересовые» подойники, которые парили тоже с вересом, считая, что слой сметаны на молоке в таком случае будет толще. Больше будет ее и тогда, если доить корову с кольцом на руке.
А для того, чтобы теленок не околел и оставался жить, у него срезали с хребта, лопаток, ушей и ног шерсть, затем выходили с шерстью на перекресток и бросали наотмашь через левое плечо со словами: «Сороки и вороны, вот вам от моего двора пестрака на обед, а не просите больше с моего двора во век». Молозиво, молоко только что отелившейся коровы, в Каргополье не ели и порой сдаивали его на навоз. Некоторые же поили им теленка, корову или других животных. Молоко же не ели от коровы до тех пор, пока ее не вымоют. Говорили, что до того «доят в поганое». В канун девятого дня брали кадку теплой воды, клали в нее четверговую (сломанную в «чистый четверг») вересинку, ножницы и мыли животное березовым веником (как «четверговая вересинка», так и березовый веник обладали очистительными свойствами). Затем обходили вокруг коровы с иконой, подстригали конец хвоста и клали шерсть за матицу, чтобы животное не лягалось. (Иногда в теплую воду опускали крест, что является более поздним элементом в обряде мытья коровы). После мытья в кринку из-под молока накладывали горячих углей, зажигали свечку и с этим обходили вокруг животного трижды, начиная от головы, и направо, т.е. «против солнышка». Затем отрезали кончик кисти хвоста и уже тогда доили «в чистое». Таким образом, соблюдая все эти обрядовые действия, каргополки надеялись сохранить здоровье как своих «коровушей», так и их приплода, получить большие удои и заставить животных смирно стоять во время доения.
В наши дни обрядовые пережитки и представления, связанные с домашним скотом и пастушьим промыслом, стремительно уходят в прошлое. Сегодня уже не все пожилые люди могут о них вспомнить, а число самих информаторов быстро сокращается.