курдистан что за страна
Курдистан
 | |
 | |
 Флаг Курдистана | |
| Расположение | На территории Турции, Ирана, Ирака, Сирии |
|---|---|
| Площадь | 450,000 км² — 530,000 км² |
| Население | Более 40 миллионов |
| Религия | Ислам суннитского толка, ислам шиитского толка, езидизм, алевизм, христианство, и иудаизм. |
Содержание
Происхождение термина Курдистан
Сельджукские султаны стали первыми правителями, которые на официальном уровне использовали топоним Курдистан в значении территории, населенной курдами. Далее османские султаны, в частности, Явуз Селим, часто использовали топоним Курдистан в значении правительства, провинций Курдистана. В Территориальных кодексах 1848 и 1867 гг. провинция Курдистан была утверждена официально. В период конституционной монархии курдистанские регионы были наделены полномочиями депутатского представительства.
В 20-е годы XX века основатель Турецкой Республики Мустафа Кемаль Ататюрк в первые годы правления часто издавал указы, инструкции, содержащие слова «курды» и «Курдистан».
Географические данные
В настоящее время Курдистаном называют область примерно между 45 и 34 градусами северной широты и 40 и 48 градусами восточной долготы, с запада на восток простирающуюся приблизительно на 1 тыс. км., а с севера на юг — от 250 до 400 км. Общая площадь составляет примерно 450 тысяч кв.км. Население: в Турции — свыше 20 млн, в Иране — свыше 11 млн, в Ираке — до 7 млн, в Сирии — до 3 млн человек.
Курдистан располагается на высокогорной местности Среднего Востока с богатым лесным массивом, множеством рек и плодородных долин. Растительный покров региона благоприятствует развитию животноводства. На плодородных почвах Курдистана произрастают разнообразные фрукты, овощи и зерновые культуры. Курдистан был важнейшим центром величайшей в истории человечества революции — земледельческой революции (11-4 тысячелетия до н. э.). Данное стратегическое положение, предоставляя курдам возможность самообороны, с другой стороны, способствовало отставанию в сфере цивилизации, что объясняется постоянными переходами и агрессивными нападками соседей.
«Курдский фактор» во всех четырёх государствах компактного проживания остается самым актуальным внутриполитическим нерешенным вопросом, решить которую ни одно данное государство самостоятельно, без внешнеполитического балансирования не может. [2]
Население
Курдистан, разделённый между четыремя государствами — Турцией, Ираном, Ираком и Сирией, не имеет определённых естественных (природных) границ.
Курдская государственность
Курдское государственное образование существует только на территории Иракского Курдистана. Кроме того, в 1920-е на территории Турецкого Курдистана 3 года существовала самопровозглашённая Араратская Курдская Республика, а в 1946 г. на территории Иранского Курдистана на краткое время была провозглашена Мехабадская республика. Среди курдов очень популярна идея создания «Большого Курдистана», то есть независимого государства на всей территории этнического Курдистана, а в качестве первого этапа — придания остальным частям Курдистана того же статуса, который ныне имеет пользующийся широкой автономией Иракский Курдистан.
Несмотря на отсутствие государства, в распоряжении курдов находятся крупные медиа-холдинги. К настоящему времени у курдов имеется более десятка спутниковых телеканалов, таких как: Рож ТВ, ММС, Науроз ТВ, Комала ТВ, Науроз, Курдистан ТВ, КурдСАТ, Гали Курдистан, Загрос ТВ, Тишк ТВ, Курд 1, Стерк ТВ, Нуча ТВ и другие.
Как я во время пандемии съездила в Иракский Курдистан
Про Иракский Курдистан я узнала в начале 2021 года. Это автономная территория на северо-востоке страны. Я отправилась туда в июне с другом, у него уже был детальный план: за неделю проехать Курдистан с запада на восток, остановиться в городах Дахук, Эрбиль, Соран, Сулеймания. Позже к нам присоединился еще один приятель.
Пандемия, скорее, способствовала моей поездке сюда. Другие интересные мне страны оставались закрыты. Если бы не это, я бы выбрала более понятное направление. Но мне запомнился и понравился этот опыт.
К путешествию я не особо готовилась. Конечно, сделала небольшой ресерч для личного спокойствия. Прочитала пару англоязычных статей о посещении Иракского Курдистана туристами и о самостоятельном путешествии туда.
Опыт поездки в Иракский регион Курдистана проще всего сравнить с Турцией. Это соседние страны, их культура и устройство жизни близки, а Турция, в свою очередь, более понятна для россиян. Конечно, есть и различия.
Документы для поездки
Виза для граждан России не нужна, печать о въезде на 30 дней ставят прямо на границе. За месяц до поездки я все же написала на почту представительства Курдистана в Москве, чтобы подтвердить эту информацию.
Дорога и граница
Мы пересекали границу с Ираком по земле, со стороны Турции. Прилетели из Киева в город Джизре с пересадкой в Анкаре. Из Джизре в Ирак ходят регулярные автобусы. Можно добраться проще: полететь в Ирак прямым рейсом Стамбул—Эрбиль.
На границу мы ехали утром в воскресенье, трафик небольшой, все заняло около часа. Иногда автобус останавливался, садились и выходили люди, что-то между собой выясняли. Было любопытно, что для них граница — обычная рутина. Один парень показал нам паспорт: там все страницы с печатями пограничного поста, он там каждый день что-то перевозит.
Официальные языки в Курдистане — курдский и арабский. В этом была главная проблема: я не понимала ни слова. Здесь совсем не развит туризм, поэтому сфера обслуживания ориентирована на местных. При виде иностранцев персонал хоть и старается помочь, но если вы оба не говорите по-английски, то будет непросто.
Это не как в соседней Турции, где люди в сфере обслуживания иногда общаются даже русском. Английским тут владеет молодежь: у большинства местных знакомых обучение в университете было на этом языке.
Жилье
Все время поездки мы останавливались у нескольких местных жителей через «Каучсерфинг». Во многом из-за этого опыт получился для меня таким локальным. Думаю, в местах, где нет ни одного знакомого, это самый быстрый способ сблизиться с культурой и узнать правила общества. Гостевая комната в квартире или отдельная квартира — такими были условия жизни.
«Букинг» тоже предлагает разные варианты размещения, желательно только найти место заранее. Я бы назвала районы Gulan, Ankawa, Italian City, English Village хорошими для проживания.
Транспорт
Общественного транспорта нет. Для поездки по городу здесь нормально поймать такси рукой, но придется постараться объяснить, куда именно нужно ехать. Все такси в Курдистане приятного кремового цвета, их легко узнать и остановить взмахом руки. Иногда было достаточно установить секундный зрительный контакт, как водитель уже перестраивался на другую полосу и подъезжал к нам.
Дальше самая сложная часть — объяснить куда нужно ехать. В Ираке запутанная система адресов, скорее, их просто нет. Во многих странах я показывала водителям карту с проложенным маршрутом, как навигатор, и это работало, но не здесь. Если это не общеизвестное место, например, аэропорт или автобусный терминал, то приходилось весь маршрут быть навигатором и показывать куда повернуть. Редко кто из водителей говорил больше пяти слов по-английски.
Иногда я звонила местным знакомым, у которых мы жили, и тогда все быстро решалось. В целом, водители хорошо знали город, нужно было только правильно объяснить.
Мы рассматривали аренду машины на пару дней, но местный посоветовал делать это на срок от трех дней, иначе можно потерять время на приеме-передаче машины в салоне, у них это небыстрый процесс.
Иракский Курдистан плохо развит для пеших прогулок: нет тротуаров, местные передвигаются на своей машине и такси.
Достопримечательности
Я провела в Курдистане 9 дней, посетила 3 провинции региона: города Дахук, Эрбиль, Сулеймания — все они были по-своему интересны. Осталось чувство, что увидела не все, во многом из-за погоды и жесткого тайминга: нужно было лететь в другое место. Июнь — очень жаркий месяц, ходить по городу дольше 15 минут днем невыносимо. Лучше приезжать весной или осенью.
В Эрбиле, столице Курдистана, нельзя не посетить цитадель и базары. Если посмотреть на карту, город очень напоминает Москву: здесь улицы и кварталы построены по кольцу, где в самом центре — цитадель, как наша Красная площадь.
Базар начинается прямо рядом и напоминает турецкий: длинные торговые ряды с одеждой, украшениями и всем необходимым.
В районе цитадели также много кафе и ресторанов, вечером спадает жара и здесь особенно оживленно. Это тот район, где можно прогуляться пешком.
В этих базарах показалось интересным отсутствие навязчивой рекламы. Никто не пытался мне что-то продать. А если мы сами проявляли любопытство, тогда все были рады нам помочь.
Нашим проводником по музею был Павел — очень интересный человек. Переводчик, связан с военной журналистикой и часто сопровождал иностранные СМИ, работал в полях. Мы общались на французском и испанском — рабочие языки Павла, с английским ему было непросто. К сожалению, мы пришли за час до закрытия и не успели обойти все, но после закрытия еще полчаса общались с Павлом на разные темы об устройстве региона и культуре.
Люди, которые принимают у себя в гостях, проводят довольно много времени со мной, даже берут выходной, знакомят с друзьями, другими иностранцами. Они всегда составляют важнейшую часть моих впечатлений о месте в целом. Курдистан точно в топе мест, где без знакомства с местными жителями мой опыт был бы намного хуже.
В автобусе я встретила самую доброжелательную женщину — учительницу из Багдада на пенсии. Она была единственной, кто говорил там по-английски, и вообще единственной женщиной. В общении от нее исходило такое приятное тепло, она была искренне рада пообщаться со мной. Мы даже обменялись контактами.
Запомнились уличные музыканты из Ирана, играющие прекрасную народную музыку. Было здорово случайно встретить их прямо на дороге, где мы остановились, чтобы посмотреть на город.
Примерно каждое общение с местными было очень душевным и в то же время таким простым, будто мы уже были знакомы. Как обычно бывает во время путешествий, с кем-то из них мы стали друзьями и поддерживаем связь.
Национальная кухня схожа с турецкой: мясо, лепешки, пряности, рис. Так как я не ем мясо, мой выбор был ограничен. Стоимость еды и продуктов мне показалась ниже, чем в Турции, или столько же. Порции довольно большие.
Если меню в кафе без картинок, то, наверно, лучше сразу пойти в другое место: объяснять придется долго.
Один раз меня пригласили на BBQ, где были экспаты и местные. Жарили мясо и овощи на гриле, а один парень принес большую кастрюлю долмы — традиционное блюдо, которое обычно готовят дома в семье.
Пару раз заказывали доставку, пользовались приложением Talabat. Привозят быстро, к заказанному блюду кладут еще лепешки, пару салатов и соусы, поэтому одного блюда хватает на двоих.
Ограничения в стране
Масочный режим в городах довольно слабый. Только в крупных супермаркетах измеряли температуру, просили надеть маску — ее можно было купить на входе. Я не заметила каких-то ограничений по численности людей в помещении и в общественных местах. Местные не выглядели обеспокоенными и после захода солнца проводили время в больших компаниях. Лучше всего масочный режим соблюдали в госпитале, куда нам однажды пришлось обратиться. Никаких сложностей, связанных с коронавирусными ограничениями, у меня не было.
Что в итоге
Курды — приветливый и дружелюбный народ. Регион развивается, хотя здесь, как и в стране в целом, сразу заметны социальные, экологические и другие проблемы. Местные рады возможности показать путешественникам страну с другой стороны. Было немного волнительно сюда ехать, но в действительности все выглядит иначе. Я встретила много хороших людей.
Расходы
В поездках на такси по городу обычно давали водителю 4000—5000 IQD (200—250 Р ), этого всегда было достаточно. Междугородние поездки на shared такси выходили в 15 000—30 000 IQD, маршрутка стоила 10 000 —15 000 IQD.
Путешествия во время пандемии. Читатели рассказывают, как на самом деле проходят поездки во времена COVID-19
Курдский узел. От чего, почему и как бегут беженцы
Люди всегда мигрировали или куда-то от чего-то бежали. В принципе, это происходило еще до того, как люди стали людьми в современном понимании. Одним из первых задокументированных (хоть и с оговорками) таких фактов стал исход еврейского народа из Египта под предводительством Моисея. По сути, те события являются первым известным нам миграционным кризисом. Хотя формально их участники были не мигрантами, а беженцами, поскольку бежали от фараона, олицетворявшего собой репрессивную машину. Сразу определимся: если люди переселяются куда-то, где им будет лучше, то это мигранты, а если они еще и бегут от чего-то, что им угрожает, то они не только мигранты, но и беженцы.
Про кризис, возникший в связи с наплывом беженцев, пытающихся через нашу страну попасть в основном в Германию, слышали уже все. Но мне хотелось бы поговорить о причинах этого кризиса и путях выхода из него. В первую очередь давайте разберемся, что это за люди, почему они бегут через нас и почему именно сейчас.
Большую часть беженцев, попавших сейчас в польскую ловушку на границе, составляют иракские курды. Совсем в глубь веков копать не будем, но немного ознакомиться с событиями, создавшими этот поток беженцев, нам все же придется.
Тот самый Курдистан, где и проживают курды, распределен между четырьмя государствами — Турцией, Ираном, Ираком и Сирией, в связи с чем собственной государственности и выраженных границ не имеет. В целом курдам очень импонирует идея создания «Большого Курдистана», некоего независимого государства на территории этнического Курдистана. Для начала хотят придать остальным частям Курдистана статус хотя бы как у Иракского Курдистана, имеющего широкую автономию. Вот именно он нас и интересует.
Однако конечной целью было создание полноценного государства, и в 2017 году вопрос обретения полноценной независимости был вынесен на референдум, который Ирак не признал, а для более четкой обрисовки своей позиции ввел войска на территорию автономии и провел там военную операцию, объяснив курдам, что об отделении от Ирака земель, богатых нефтью и полезными ископаемыми, речи идти не может.
На фоне всего происходящего курды, естественно, несколько озлобились. Когда Багдад объявил очередные парламентские выборы, курдские политические силы решили их бойкотировать, так как считают себя самостоятельным государством. Вот только оказалось, что то ли случайно, то ли благодаря политике Багдада в нескольких курдских провинциях этническое большинство курдов, казавшееся абсолютным, стало очень большим вопросом, а огромная часть населения поддержала Багдад.
Получилось, что курдские провинции мало того что не признаны независимыми, так и курды там уже не в большинстве. Это одна из причин последней волны беженцев: люди решили перебираться в Германию, где, к слову, находится одна из крупнейших курдских диаспор. Но это только последняя волна, вообще бегут из региона постоянно. Оно и понятно: там и так с экономикой все не очень хорошо, так еще и бомбят периодически.
Формально, война там не идет, но согласитесь, когда у вас под окном с завидной регулярностью проводятся военные операции, жизнь становится несколько некомфортной. Так что людей, бегущих из региона, однозначно можно назвать беженцами…
Теперь давайте разбираться, почему они вдруг решили бежать именно через Беларусь. Ведь бежали всегда. Миграционное давление на все страны, граничащие с ЕС, примерно одинаковое, так почему именно сейчас все так обострилось?
Дело в том, что противодействие нежелательным для страны миграционным процессам мало того что очень дорогое, так еще может производиться только во взаимодействии с другими странами на маршруте мигрантов, ну или беженцев. Чем меньше стран участвуют в контроле за миграционными процессами, тем меньше эффективность подобного контроля. Это как нести бревно одному, вдвоем и впятером.
До середины прошлого года Беларусь вполне успешно сотрудничала с ЕС по вопросам контроля незаконной миграции, реализовывалось несколько программ помощи для осуществления этой деятельности, что компенсировало наши расходы. Любопытствующим достаточно просто зайти на сайт погранкомитета РБ и посмотреть, сколько всего реализовывалось только по их направлению. Однако с сентября прошлого года ЕС начал замораживать все эти программы. Естественно, самостоятельно тащить на себе весь груз контроля за незаконной миграцией мы не хотели, да и смысла в этом не было. Как я уже говорил, эффективность тут возможна только при взаимодействии.
Следствием этого решения ЕС стало значительное ослабление внимания к людям, которые могут оказаться мигрантами или беженцами. Миграционное давление на нас всегда было примерно одинаковое, но при ослаблении контроля через границу стало проникать гораздо больше беженцев.
А что в первую очередь делает беженец, добравшийся до точки назначения? Правильно, он связывается с родственниками и сообщает, что успешно добрался, маршрут хороший, можно следовать за ним… Родственники рассказывают знакомым, и на каждого успешно прошедшего мы имеем несколько желающих повторить его маршрут. Именно по этой причине поток беженцев настолько вырос. Изначально процесс запустил ЕС, начав замораживать программы, а потом уже количество стало расти по экспоненте.
Дальше — больше. Вместо того, чтобы решать проблему совместно, соседние страны попытались остановить беженцев физически, что и привело к гуманитарной катастрофе, которую мы сейчас наблюдаем. Конечно, наша страна оказывает беженцам посильную помощь. Я, честно говоря, просто не смог найти аналогичный пример, когда страна транзита так помогала беженцам.
Но самое страшное в этой ситуации то, что все эти люди служат для Польши ширмой, которой поляки стараются прикрыть свою неспособность решить эту проблему самостоятельно. Они предпочитают травить детей газом и химикатами, лишь бы не показать, что на самом деле ничего сделать не могут. Почему так?
Сейчас будет минутка занимательной математики.
Если взять среднее количество рейсов, на которых с начала кризиса могли прибыть беженцы, умножить их на среднее количество пассажиров, предположить, что только половина прибывших к нам граждан была беженцами, а остальных из уравнения исключить, потом еще уменьшить получившееся число на четверть, чтобы нас не обвинили в преувеличениях, получается, что в Беларусь прибыло около 30 тысяч беженцев. Повторюсь, занижал я все, что мог.
Около 7000 беженцев находится сейчас в стране.
Из них около 2000 ждут помощи в том самом лагере, который поляки недавно травили химией.
Возникает закономерный вопрос: куда делись еще
Ответ совершенно очевиден: большая часть уже в Германии, а некоторые еще только на подходе, но как только доедут, обязательно сообщат родственникам, что добрались. А при таком соотношении задержанных к прорвавшимся поток беженцев будет только расти.
Почему такая странная статистика? Это элементарно. За потоками переправки беженцев в страны ЕС уже давным-давно стоит организованная преступность — это бизнес. И ядро этой деятельности расположено точно не в Беларуси — мы страна транзитная, через нас просто проезжают, а искать организаторов надо в точках отправления и назначения. Так вот, большая часть беженцев проходит по маршрутам, созданным и поддерживаемым той самой организованной преступностью. Да, людей просто обманывают, обещают все организовать и отправляют наудачу либо кто-то из беженцев решает попытаться самостоятельно, без посредников. И вот у нас на границе сконцентрировались как раз те, кого обманули или кто поехал сам. А большинство беженцев, воспользовавшихся проверенными каналами, уже давно прибыли к месту назначения. И было бы предельно наивно полагать, что службы, которые занимаются вопросами мигрантов, в том числе и польские, не владеют реальной статистикой и не знают действительного положения вещей.
удалось задержать польским силовикам. Заметим — среди них ни одного белоруса! Вместе с перевозчиками в полицию угодило и 1316 беженцев. А сколько еще ускользнуло. Один из самых свежих случаев: полиция задержала поляка, который перевозил пятерых иракцев. С каждого из перевозимых беженцев поляк взял по 3000 евро, причем авансом. Широкое портмоне у пана!
Спрашивается: зачем поляки устроили этот жуткий цирк на границе? Водометы, газ, светошумовые гранаты, ядовитые химикаты. Так отличились, что у нас по этому факту уголовное дело завели. Они ведь точно знали, что перед ними люди, которые просто не смогли заплатить за переправку, или те, кого банально обманули. Люди, просто пытающиеся спасти себя и своих детей. Люди, которым просто нужно пройти в другую страну… Знали, но сделали все так, потому что не могут признать, что ситуация с границей не под их контролем. Они должны показать остальным странам, что надежно защищают границы ЕС, являются неприступным кордоном на пути беженцев. И, конечно, единожды упершись, они не могут дать слабину, показать, что сдались. Хотя все прекрасно понимают, что один лагерь на границе — это далеко не вся граница, и, пока в одной точке заливают газом женщин и детей, через другие точки проходит четверть такого лагеря в день. И сам по себе этот вопрос точно не решится.
Так что же делать? Рецепт простой, только тут необходимо участие всех сторон. В первую очередь диалог нужно вести с ЕС, а не с Польшей. Договариваться надо о возобновлении сотрудничества в сфере контроля за беженцами. А потом совместно начинать этот контроль осуществлять на территории всех заинтересованных стран. Только так можно все это затормозить, ведь пока беженцы проходят границу, количество желающих попытать счастье будет только расти.
А с межгосударственным противодействием начнется обратный процесс. И ЕС в этом заинтересован не меньше нашего. Потоки беженцев им давно не нужны, но они уже их пригласили, задекларировали приоритет прав человека, а теперь просто стараются сохранить лицо. Им бы и беженцев не пустить, и не потерять фиговый листок прав человека, прилипший к полицейской дубинке.
В идеале, чтобы снизилось количество беженцев и можно было опираться на старые постулаты. Раньше (по крайней мере на нашем направлении так и было) благодаря тем самым совместным программам. И за то, что мы не стали тянуть это все в одиночку, чем вынудили ЕС показать свое настоящее отношение к беженцам, нас не простят. Но сотрудничать будут, другого выхода нет. Иначе ситуация будет накаляться, а полноценно воздействовать на нее самостоятельно ЕС не может. Еще немного и европейские избиратели начнут задавать вопросы. Разрешаться этот кризис точно будет, просто надо дать Европе возможность сохранить лицо.
А что до беженцев, застрявших на границе, то их однозначно надо пропустить в Германию. Слишком много выпало на их долю, они своими страданиями уже заслужили право пройти. Все эти люди просто бежали. Кого-то обманули, пообещав доставить до места, кто-то поехал самостоятельно, но они точно не заслужили всего того, что с ними случилось. Собственно, если бы не помощь, оказанная нашей страной, многие из них были бы уже мертвы. Люди бы умирали прямо на глазах польских пограничников, а те говорили бы, что защищают свою страну от особо опасных женщин и детей. Теперь право прохода эти беженцы точно заслужили.
Но что самое главное — белорусы показали свою суть. Мы не просто мирные, но еще и добрые люди. И государство, и простые граждане не оставили беженцев в беде. Мы помогли в достаточно сложной экономической обстановке, потому что не можем по-другому.
Если кому-то кажется, что мы сделали не очень много, сомневающийся может прикинуть стоимость аренды целого транспортно-логистического терминала, его отопления, освещения, стоимость еды на пару тысяч человек, стоимость медицинской помощи и санитарного обслуживания территории… И это я еще не упоминаю о помощи от отдельных граждан. Вся эта история с беженцами очень хорошо показала отличия белорусов от тех же поляков и литовцев. Мы — люди, способные проявить доброту и сострадание, а они только декларируют свою готовность проявлять подобные качества.
Недавние и действующие проекты Госпогранкомитета в рамках международной технической помощи
Укрепление сотрудничества и повышение эффективности координации между пограничными ведомствами Беларуси и Латвии.
Проект «Развитие телекоммуникационной инфраструктуры на границе Республики Беларусь с Литовской Республикой». Общий бюджет проекта составляет более 3,7 млн евро.
Проект международной технической помощи «Совместные инициативы пограничных служб с целью повышения эффективности пограничного контроля и охраны госграницы».
Проект «Реконструкция и строительство Центра регистрации иностранцев в Пабраде» направлен на выработку в Литве и Беларуси единого подхода по вопросам миграции.
Общий бюджет проекта составляет более 6,4 млн евро.
Проект «Помощь Республике Беларусь в решении вопросов, связанных с увеличением количества нерегулярных мигрантов».
У Беларуси протяженная граница с Польшей, и этот путь у беженцев в ЕС считается более безопасным по сравнению с маршрутом через Эгейское море.