метаирония что это такое
Почему мемы стали непонятными: как работают постирония и метаюмор
Когда-то в двухтысячных мы кидали друг другу простые и прямолинейные демотиваторы. В десятых они стали сложнее, обросли сюжетом и превратились в мемы. К началу двадцатых произошла еще одна трансформация: трендом стали постирония и метаирония. Новые течения настолько отличаются от обычного юмора, что вызывают неприятие у старших поколений – они их просто не понимают.
Я помогу разобраться в юморе эпохи метамодерна, но начать придется с общего принципа работы шуток. Обещаю быть кратким.
Самая краткая теория юмора
Классическая шутка состоит из двух частей: сетап и панчлайн.
Проще говоря, мы смеемся потому, что в панчлайне натыкаемся на абсурдность, бессмысленность и несоответствие ожиданий. В шутке есть две разные системы координат, которые противоречат друг другу. Читателя смешит то, что утверждение из второй системы координат не имеет смысла в контексте первой системы.
Вот простой пример:
Бородатый анекдот: «Купил как-то раз мужик шляпу… А она ему как раз!».
В первой части используется система координат анекдота: слушатели ожидают в продолжении услышать что-то нелепое и комичное. Во второй – история завершается утверждением, нормальным с точки зрения системы координат повседневной жизни. Но в системе координат анекдота оно бессмысленно. Это и вызывает смех (вернее, вызывало, когда анекдот не был бородатым).
Как работают ирония и сарказм
В иронии в роли панча, если можно так выразиться, выступает скрытый смысл. Несмотря на буквальное значение сказанного, слова несут в себе полностью противоположный подтекст.
Герой нашей передачи – чрезвычайно честный, но проворный помощник обездоленных Сергей Мавроди.
Сарказм – более жесткий вариант иронии, сочетающийся с открытым нападением. Он сочетает слова с противоположным скрытым смыслом и агрессивное продолжение мысли открытым текстом.
Кто может быть честнее Сергея Мавроди? Только полковник Захарченко, засыпавший свою квартиру долларами.
Как работает постирония
Для постиронии сетап – это мнимая серьезность заявления и его автора. Шутка преподносится так, словно это вовсе не шутка, а реальные факты, мысли или убеждения. Панчлайном служит противоречие с имеющейся у слушателей системой координат, в которой известно, что автор не придерживается таких взглядов (или слушателям так кажется). Грань между серьезностью и глумлением оказывается размытой настолько, что вызывает вопрос: «А это он просто стебется или нет?».
К примеру, если во время президентства Трампа экс-президент Барак Обама скажет в интервью что-нибудь вроде «Я передумал. Нам нужна стена. Ее следует построить из самих мексиканцев!» и не рассмеется, это можно считать постироничным.
Яркие примеры постиронии можно найти в «Твиттере»
Как работает метаирония
Если постирония заигрывает с серьезностью, то метаирония деконструирует сложившиеся форматы. Сетапом в ней служат имеющиеся у читателей представления о жанре, событии или явлении, а панчем – противопоставление или иной способ создать несоответствие ожиданий.
Эта абсурдистская картинка, несмотря на отсутствие видимого смысла, высмеивает не только структуру обычных мемов, о создании которых у нашего пикчера есть целое руководство, но и формат других – метаироничных. Она берет за основу мемы, обыгрывающие картинки с черно-белыми фотографиями и «глубокомысленными» надписями.
Мем использует сложившиеся метаироничные штампы вроде разделения слов на части, но доводит формат до полной нелепицы: надпись бессмысленна с точки зрения нормальной логики и почти не связана с изображениями. Таким образом и создается несоответствие ожиданий – возникает противоречие с системами координат обычных и метаироничных мемов.
Для понимания метаюмора крайне важен контекст. Так вы поймете, что и чему противопоставляется. Если показать что-нибудь метаироничное моей бабушке, она просто покрутит пальцем у виска: как человек вне контекста она понятия не имеет, о чем речь и почему это должно быть смешно.
Например, на первой фотографии мем разрушает «четвертую стену» (границу, которая отделяет вымышленный мир произведения от реального мира зрителя). Кот знает, что находится в меме, знает каноны жанра – и иронизирует над ними. Человек, который далек от интернет-юмора и никогда не слышал про жанр абстрактных мемов с котами и шрифтом Lobster, сочтет картинку странной. На самом деле картинка переносит взаимодействие с самым распространенным шрифтом для мемов в контекст самого мема. Это и создает комический эффект.
Второй мем тоже не имеет никакой юмористической и смысловой ценности, если раньше вы не сталкивались с мемами про политический спектр. Обычно на них изображают представителей политических течений или отсылки к ним в юмористическом ключе. Левый верхний квадрат отвечает за «злых советских комиссаров», правый верхний – за «самодержавных империалистов», левый нижний – за «беспечных анархистов», правый нижний – за «жадных капиталистов». Сам формат мема переносится в новый контекст, что создает противоречие со сложившейся структурой.
Зритель ожидает увидеть смешные утверждения от лица разных политических сил (или карикатуры на их представителей), но встречает лишь одинаковые конфорки. И нет разницы, на какой варить.
Как видите, в пост- и метаюморе нет ничего сверхстранного или сложного. Это лишь эволюционировавший юмор иронии и мемов, который жертвует смыслом ради комизма, не собирается объяснять контекст и ориентирован на тех, кто его уже знает.
Метаирония что это такое
Метаирония и новая искренность
Если постирония – это рофлян над иронией, то метаирония – это насмешка над постиронией, выставляя всю её неоднозначность напоказ:
«Xiaomi – охуенный телефон, я зарабатываю миллионы на бинарных опционах, поэтому возьму себе рэдми 4х (или любое другое, я не разбираюсь)», – это пример обычный низкосортной иронии для бомжей (не путать с сарказмом, где идет язвительная насмешка).
«Xiaomi – это довольно хорошая компания, которая выпускает отличную продукцию за свои деньги. Поэтому, по возможности, я буду брать именно её телефоны», – это уже рофлян более высокого уровня – постирония, так как не совсем понятно, так ли я считаю на самом деле.
«При наличии денег, я бы купил какой-нибудь хороший телефон за свои деньги, например, Xiaomi», – тут не совсем понятно, над чем я рофлю, вроде бы обычное предложение. Давайте разбираться.
Давайте разберем это предложение, а точнее посмотрим на него с точки зрения постиронии. Тут явно прослеживается тонкая шутка, однако она не совсем понятна из-за не скрытия реального положения дел, как в постиронии, а добавлением неопределенности. Если вы запутались, то метаиронию можно понимать как обычное предложение, в котором есть отсылка на постиронию. А чтобы было проще, то приведу другой пример:
«Вполне возможно, что твоя мама – очень даже нормальная девушка».
Вот вроде обычное предложение, но опять про мамку, хотя самого рофла в предложении нет. То есть метаирония – это некоторый скелет неопределенности, на который насаживается мясо в виде постиронии.
Теперь поговорим про немного про новую или скрытую искренность. Некоторые говорят, что постирония (или метаирония) – это новая искренность, что в корне неверно, так как эта искренность наоборот отходит от принципа насмешки и больше похожа на постконцептуализм, где мы стараемся не показывать наших реальных намерений, однако делаем это так, как, что тебе кажется, что я с тобой солидарен.
Пример прикреплён к посту. В нем мы видим компьютеры, которые подключены к сети, а значит, они что-то делают, однако мы не знаем что, ведь все стены белые (на самом деле, это экраны, которе закрашены воском), из-за чего мы не знаем реальных намеряемой этих компьютеров, так что не важно, какими будут их намерения, так как именно наши догадки создают то, что думают о нас компьютеры. Отсюда и появляется скрытая искренность, то есть для нас наши догадки и то, что показывают компьютеры, совпадает. Можно привести пример: «Голубой». Для некоторых это может быть символом пидорства, для других – королевской принадлежности, а оставшиеся подумают о чём-то другом. То есть вы сами создаёте то, чего на самом деле нет, но вам кажется, что именно это я и подразумевал.
Нихуя не просто для понимания с первого раза, поэтому эту хуету надо читать несколько раз, особенно последнее.
Спасибо за то, что вы с нами.
С любовью, Рителлинг favorite
Постирония и метаюмор: как шутить по-современному
Сейчас будет большой и сложный текст, про тонкие грани реальности, которые совсем не грани и не совсем реальности. Но это неточно😅
Чем юмор отличается от сатиры
Юмор — это (согласно Википедии) интелектуальная способность подмечать смешное и комичное, замечать противоречивость мира. А также это все то, что вызываети смех, улыбку и радость.
Юмор условно можно разделить на:
Сюда можно отнести все «добрые» шутки, которые никого не оскорбляют, не унижают, не обличают.
Сейчас такие, конечно, сложно найти… Но, вот, на фотке ниже вполне себе приличный мемчик.
Все это частенько щедро сдабривается цинизмом (вызывающее пренебрежение нормами морали).
Резкий юмор, призванный что-нибудь обличить: государственное устройство, общественные пороки, нормы, правила, события, отдельных личностей и т.д.
Сатира, кстати, часто используется в пропаганде для дескридетации порлитических или даже военных противников.
Сарказм и ирония
Сарказм и ирония считаются сатирическими приемами.
В иронии юмористический эффект достигается благодаря скрытому (истинному) смыслу высказывания, который противоречит или не соотвествует явному.
Мем ниже иронизирует над бесконечными открытками от старших родственников, которые рассылаются в Вацапе.
Сарказм — высшая степень иронии. Этакий сеанс магии с одновременным разоблачением. Говоря с сарказмом, мы явно даем понять, что имеем в виду совсем не то, что говорим)
Такой эффект обычно достигается с помощью гиперболы или интонации.
Немного философии: модерн и постмодерн
Мы с вами разобрались с тем, что такое «ирония» и «юмор», тепреь осталось понять, что такое пост) А потом все это объединить.
Итак, модерном принято называть все, что происходило с миром от конца Средневековья до конца Второй мировой.
Модерн — это:
Если в Средневековье в центре всего был Бог, то в Модерне центром мира стал Человек, который с помощью машин и механизмов обрел власть над природой.
Внезапно выяснилось, что прогресс может быть и таким, а человек «право имеющий» та еще скотина и овно.
Так появился «постмодерн».
«Пост» — это приставка, означающая «после». То есть, в отличие от модерна, постмодерн ничего нового не предлагает, а лишь старательно переосмысляет старое под разными ракурсами. Часто это переосмысление носит ироничный или даже абсурдисткий характер.
Центр Постмодерна — Великое Ничто, безграничная пустота. Ни ориентиров, ни границ, ни планок, ни норм. Ты сам себе Бог, сам себе Дьявол, Машина и Государство. Но при этом ты все равно ничто, потому что только пересобираешь и переставляешь уже созданное до тебя.
Постмодерн — это:
Кстати, в мире постмодерна есть не только постирония, но и постправда.
Постправда — это правда, сформированная в рамках общественного мнения по средством СМИ и социальных сетей. Она почти никогда не соответствует истине или по крайней мере непроверяема и недоказуема, но этого и не требуется.
То самое «хайли лайкли» и те самые «фейк ньюс», когда ты уже не понимаешь, где правда, а где ложь. И критерием истины становится контекст и занимаемая тобой позиция.
Постирония и метаюмор
Итак, ирония — это скрытый смысл, который противоречит явному. А «пост» — это переосмысление.
Соответственно, постирония — это переосмысление иронии. Прием, когда явный и скрытый смысл так сильно сближаются, что совершенно непонятно, а была ли ирония вообще или автор и, правда, так думает.
Кслассический пример постиронии популярная фраза: «Но это неточно»
Вроде бы это юмор такой, а вроде автор и, правда, не уверен в том, что говорит… Самое интересное, что даже автор, пишущий или произносящий «но это неточно», сам не знает и не понимает с иронией он это говорит или нет.
Или, вот, первый пост в твиттере российского посольства в Великобритании 1 января 2018 года.
И вроде бы мы с вами понимаем, что песец не просто песец… Но с другой стороны, это все же посольство… А с третьей — агличане вообще увидели здесь симпатичного белого зверька, вполне себе новогоднего.
А если учесть, что в 18 году грянуло дело Скрипалей, то подтягивается еще куча смыслов и тайных посланий, которые совршенно непонятно, куда девать…
В общем, если вы видите, что-то таоке, к чему требуется табличка «САРКАЗМ» — это постирония)
Чтоже такое «метаюмор» или «метаирония»?
Если «пост» — это «после», то «мета» — это между. Так что метаирония — это нечто между постиронией и иронией. Очень понятно, да?😅
Так вот, по поводу метаиронии есть, как минимум, три версии:
Версия №1: Метаирония = новая искренность
Если ирония — скрытый смысл противоречащий явному, постирония — слияние явного и скрытого смысла, то метаироиния — полное отсутствие скрытого смысла по сути, при его наличии «по форме». Ты говоришь прямо, а все думают, что это ирония.
Версия №3: Метаирония = бесконечный мем
Метаирония — это переосмысление и пересборка старых мемов, комбинация уже существующих.
Тут хорошо «Наташа» поработала)
Слияне Наташи и печенегов из коронавирусного обращения Путина.
Или слияние той же «Наташи» и более старого «Карла»
Версия №3: Метаирония = пост-постирония
Метаирония — это переосмысление постиронии, которой стали злоупотреблять школьники и мемоделы, не понимая ее истинный смысл.
Метаирония
Метаирония (от греч. μετά-, что означает «между», и ирония) — форма иронии, выходящей за рамки обычных ограничений, которые принято считать неоднозначной позицией иронии. На уровне метаиронии теряется весь смысл высказывания. Слушатель (а иногда и сам говорящий) не осознаёт искренность обсуждаемого предмета. Метаирония не пытается что-то донести, а лишь указывает на существование проблемы или набора мнений. Иногда метаиронии дают определение «ирония над иронией».
Метаирония получила своё распространение благодаря роману Джозефа Хеллера «Уловка-22».
Введение
Метаирония деконструирует сложившиеся форматы юмора: начало метаироничной шутки — привычное представление слушателя о классической шутке, а концовка — противопоставление или иной способ создать несоответствие ожиданий. То есть технически шутка может быть даже не смешной. Можно сказать, что именно в противоречии и заключается юмористический аспект. Это своеобразный ответ на сложившуюся абсурдность сегодняшнего юмора, насмешка над его развитием.
Упоминания метаиронии деятелями искусства
Французский философ, структуалист и литературовед Ролан Барт назвал метаиронию «похищением языка».
Также стоит заметить, что Марсель Дюшан, французский и американский теоретик искусства, называл метаиронию «иронией безразличия». Оригинал цитаты Дюшана:
Метаирония
Метаирония (от греч. μετά-, что означает «между», и ирония.) – термин, используемый для обозначения формы иронии, выходящей за рамки обычных ограничений, которые принято считать неоднозначной позицией иронии. На уровне метаиронии теряется весь смысл высказывания. Слушатель (а иногда и сам говорящий) не осознает искренность обсуждаемого предмета. Метаирония не пытается что-то донести, а лишь указывает на существование проблемы или набора мнений. Иногда метаиронии дают определение «ирония над иронией».
Метаирония получила своё распространение, благодаря роману Джозефа Хеллера «Уловка-22».
Введение
Метаирония деконструирует сложившиеся форматы юмора: начало метаироничной шутки – привычное представление слушателя о классической шутке, а концовка – противопоставление или иной способ создать несоответствие ожиданий. То есть, технически шутка может быть даже не смешной. Можно сказать, что именно в противоречии и заключается юмористический аспект. Это своеобразный ответ на сложившуюся абсурдность сегодняшнего юмора, насмешка над его развитием.
Упоминания метаиронии деятелями искусства
Французский философ, структуалист и литературовед Ролан Барт назвал метаиронию «похищением языка».
Также стоит заметить, что Марсель Дюшан — французский и американский теоретик искусства называл метаиронию «иронией безразличия». Оригинал цитаты Дюшана:
Александр Иванович Дорофеев (1914-1944) — лейтенант Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник
Пейзаж в романтизме Живопись романтизма, расцвет которой пришелся на начало
Экстрим-парк «Роза Хутор» — спортивный комплекс, расположенный на территории горнолыжного
Sire Records — звукозаписывающая компания, образованная (сначала как Sire Productions)
ReadManiac — программа, предназначенная для чтения электронных книг на мобильных
Your Uninstaller (также известная как Uninstaller или Your Uninstaller!) —
Мировая серия 2013 года (англ. 2013 World Series) — решающая
Райсио (фин. Raisio швед. Reso) — город в провинции Исконная
Золотые яблоки — художественный фильм режиссёра Фёдора Филиппова 1954 года.
Александр Иванович Патрушев (род. 20 июля 1946, с. Идринское, Красноярский
Григорий Давыдович Сапрыкин (30 сентября [12 октября] 1905 — 23.06.1967)
Мотоциклетный шлем, или мотошлем, — средство пассивной защиты головы водителя
Мариано Гонсальво Фалькон (исп. Mariano Gonzalvo Falcón, кат. Marià Gonzalvo
Кубок Конфедерации КАФ 2010 — 7-й розыгрыш второго по значимости
Обычай кровной мести у черногорцев (серб. крвна освета) как массовое
Лайк и шер: шерстяная «Метаирония»
Дизайнерские свитера и шарфы, связанные на машинке 1997 года.
Игорь Костриков — 29-летний дизайнер из Екатеринбурга, живёт и работает в Москве. Он основал марку вязаной одежды «Метаирония». С сентября 2020-го Игорь занимается машинным вязанием и создаёт свитеры, шарфы, жилеты и другие вещи из натуральных материалов.
«Слово „метаирония“ появилось как описание того, что происходило со мной, когда я начал заниматься вязанием: тогда я оказался в мире тётенек-вязальщиц, которые, конечно, не упускали возможность меня затроллить на каждом шагу (никогда не видели двухметрового пацана за вязальной машиной, наверное)».
Игорь занимается самостоятельно всеми процессами — дизайном, подбором пряжи, закупками, сэмплированием, непосредственно вязанием, шитьём, фотографией, упаковкой, соцсетями и продажами. Это его первый бизнес. Наработав опыт и набрав лояльную аудиторию, Игорь остро ощущает необходимость создания полноценной команды.
«Я работаю на старой полупромышленной машине 1997 года (это, на секунду, 24 года технике). В моём распоряжении одна машина, которая и отвязывает всю продукцию. Есть склад пряжи и склад готовых изделий (спойлер — всё это в одном месте), а также небольшой швейный цех, в котором отдельные детали превращаются в готовые изделия. В планах — организовать съёмочное пространство, стиральный и сушильный цеха, а также провести апгрейд производства».
Игорь хотел заняться вязанием примерно с 2014–2015 года. Тогда он понял, что вязаная одежда — это очень консервативный жанр, в котором есть узоры с оленями и ромбики, но совершенно отсутствует современный дизайн. А если и можно найти дизайнерский свитер, то это будет Raf Simons или изделие из смеси акрила и шерсти.
«Я купил старую (74 года) ручную вязальную машину и начал пробовать с ней разбираться. Тогда я думал, что всё получится само собой, но всё оказалось совсем наоборот, и, не отвязав толком ничего, я продал вязальную машину с мыслью: „Ну ок, я хотя бы попробовал“. Прошло несколько лет, я переехал в Москву. Но затем меня настигло выгорание в своей сфере. Почти 10 лет я работал копирайтером и писал идеи для разных рекламных акций, слоганы, сценарии. И я снова задумался о своём производстве. В этот раз я нашёл в интернете 4-месячный учебный курс, прошёл его, купил примерно такую же машину, как у меня была за несколько лет до этого, и начал вязать».
Первым изделием, которое связал Игорь, был шарф с надписью «Не колюсь». Шутка в том, что он кололся. На ручной машине без компьютерного блока управления один шарф создавался примерно за неделю работы по вечерам. Но дело пошло: Игорю стали приходить заявки, просьбы связать изделие на заказ.
«Моё главное правило — сюжет должен вызывать улыбку. Так что для дизайна я использую все шутки, которые приходят мне в голову. Копирайтерское прошлое тянет меня в сторону надписей, но сейчас я учусь доносить идеи визуально, а не через текст. Ищу баланс между тем, чтобы вещь была визуально красивой, можно было с ней собирать образы, но при этом чтобы шутка была понятной для прочтения. Я могу делать новые дизайны в единственном экземпляре хоть каждый день — и работать уже непосредственно с откликом аудитории. Когда работаешь с трикотажными фабриками, таких возможностей нет».