жертвоприношение в библии для чего

Жертвы в истории Библии : зачем они были нужны В Ветхом Завете? И ради чего Христос умер на кресте?

Приблизительное время чтения: 12 мин.

Жертва как необходимость

И еще одна вещь удивительно точно показана в этом фильме. Жертва, даже на первый взгляд бессмысленная, парадоксальным образом все же преображает мир: пусть никто из родных не понял главного героя, но самый дорогой для него человек, его сын, наконец обрел дал речи.

Жертва как пир

Вернемся к древнему Израилю. Его религия была на удивление простой. Другие народы древности, например, вавилоняне или египтяне, знали сложные ритуалы и запутанные обряды, и жрецы хранили таинства от глаз непосвященных. У израильтян же был просто огромный шатер (пока они были кочевниками) или огромный каменный дом (когда перешли к оседлому образу жизни) – символическое место обитания Бога среди Его народа. И в благодарность за все, что Он давал им, они отдавали Ему то, чем обладали сами – строили Ему жилище из самых лучших материалов, приносили лучшее мясо, хлеб, вино и масло. Ничего особенного, таинственного или непонятного: в святилище было все то же, что и в обычном доме, только несравненно роскошнее и обильнее. Два раза в сутки, утром и вечером, на жертвенник отправлялся годовалый барашек, словно израильтяне приглашали Господа к собственной трапезе.

Впрочем, это не совсем так: приглашающей стороной были не люди, а сам Господь. Ведь это Он дал Моисею подробные указания – что, как и когда можно приносить в жертву. В отношениях Бога и человека все определяет Бог, а не человек, которому только кажется, что своими ритуальными действиями он побуждает Бога оказать необходимую помощь. На самом деле Бог изначально подает человеку все, что ему действительно нужно, а человек может только выражать свою благодарность, жертвуя Богу первые и лучшие плоды.

Этот принцип строго выдерживается в Ветхом Завете. Богу принадлежат первенцы от всякого чистого скота, Ему же приносятся первые плоды нового урожая. Даже мальчики-первенцы считались принадлежащими Ему, и родители выкупали их, принося в храм определенную плату.

Впрочем, человек мог совершить жертвоприношение и по собственной воле. В благодарность за какое-то особое событие в своей жизни, или просто для того, чтобы выразить свою преданность Богу, он мог принести жертву всесожжения – когда животное сжигалось на жертвеннике полностью, без остатка. Конечно, всякий раз сжигать все, что у тебя есть, как в фильме Тарковского, было бы довольно глупо, но лучший (обязательно лучший!) баран из стада символизировал: человек предает в руки Бога себя самого и все, чем он владеет на земле.

Другой вид добровольной жертвы – мирная жертва (это не совсем удачный термин, в новых переводах встречается другой: пиршественная жертва). По сути дела, это совместный пир, когда некоторая часть жертвенного животного сжигалась как “доля Бога”, а остальное мясо шло на угощение всех собравшихся. Ведь из того, что приносилось в скинию или храм, далеко не все уничтожалось на жертвеннике: что-то шло на пропитание священников, у которых не было иного дохода, а часть мяса (в случае пиршественной жертвы) возвращалась жертвователю, но и она считалась священной – ее нельзя было выбрасывать или отдавать “нечистому” человеку (например, язычнику).

Совместная трапеза у всех народов древности означала заключение союза. Рассказывают историю времен гражданской войны в Средней Азии: однажды учительница заблудилась и случайно вышла к лагерю басмачей. Понимая, какая опасность грозит ей, представительнице советской власти, если ее опознают, женщина просто тихонько подошла и присела к ближайшему костру. Какой-то незнакомый бородач протянул ей кусок лепешки, и с этого момента она стала неприкосновенна – ведь эти люди преломили с ней хлеб.

Точно так же заключался в свое время и договор, Завет между Богом и людьми – совершалось жертвоприношение, и кровью жертвенных животных окроплялся и алтарь Господа, и весь стоявший перед ним народ. Они становились как бы сотрапезниками, и забыть об этом – означало совершить предательство.

Но был и другой важный аспект ветхозаветных жертвоприношений. И прежде чем перейти к нему, вспомним еще об одном недоумении, которое часто возникает у современных людей. Ну хорошо, говорят они, преданность Богу – это все замечательно, но в чем виновато несчастное животное? Зачем его резать? Не лучше ли, как делают индуисты и буддисты, приносить своим божествам фрукты и цветы? Неужели нужно было обязательно проливать кровь?

Да, было нужно. Как сказано выше, в жертву приносили и первые плоды, и муку, и масло, но главной жертвой всегда оставался непорочный (без малейшего изъяна) барашек, козленок или целый бык. История о Каине и Авеле показывает, что так пожелал сам Господь: Он принял кровавую жертву от Авеля, но отверг плодовое приношение Каина.

Дело в том, что всякий человек грешен, и жертва призвана преодолеть пропасть между греховным человеком и святым Богом. Пока Адам и Ева находились в раю, у них не было нужды в жертвоприношениях – они общались с Богом напрямую. Но после изгнания из рая все стало иначе. Даже сама скиния, сам храм – материальный символ божественной святости на земле – нуждались в ежегодных очищениях. И весь народ участвовал в ежегодном скорбном торжестве – Дне Умилостивления – когда приносились жертвы за грехи всего народа, и козел отпущения (которого вовсе ни в чем не обвиняли, а просто прогоняли в пустыню) словно бы уносил прочь эти грехи. Но главным средством очищения от греха становилась кровавая жертва. Иудеи до сих пор отмечают этот день под названием Йом Кипур.

Были и особые случаи, когда отдельные люди должны были приносить жертву повинности или жертву за грех – если они преступили заповеди или просто оказались ритуально нечистыми, только такая жертва могла вернуть им состояние чистоты. Почему?

Смерть – наказание за грех. Или его естественное следствие – кому как привычнее это называть. Еще в Эдемском саду Адаму и Еве было сказано, что нарушение заповеди станет причиной их смерти (до этого они не должны были умирать). И жертвенное животное становилось своего рода выкупом, заменой. Перед тем, как его закалывали, возлагал на него руки человек и тем самым как бы говорил: “Я достоин смерти за свои грехи и признаю это, я не могу приблизиться к Тебе, но, Господи, вместо своей крови я приношу кровь этого барашка и прошу у Тебя прощения”. Вот почему искупительная жертва обязательно должна была быть кровавой.

Израильтяне вообще считали кровь носителем жизни (собственно, так оно и есть) и потому почитали священной. Никакую кровь нельзя было употреблять в пищу, ее следовало обязательно выливать на землю. Что же до страданий невинных животных, то в те времена таким вопросом просто не задавались.. Ели мясо, делали из шкур и кожи одежду и предметы быта и не задумывались о философии вегетарианства. Собственно, большинство людей и сейчас живут так.

Жертвоприношение сына

Некоторые страницы Ветхого Завета останутся для нас непонятными, если вырвать их из контекста религиозных представлений других древних народов. Зачем, например, Господь потребовал от Авраама принести в жертву его единственного сына Исаака? Да, конечно, это было всего лишь испытание, Господь остановил занесенную руку Авраама, но все равно – зачем?

Возможно, рассказ об Аврааме и Исааке был призван объяснить, почему израильтяне категорически отказались от такой практики. Дело вовсе не в том, что они были слишком изнежены или недостаточно уважали своего Бога – Бог Сам отверг человеческое жертвоприношение.

Есть, впрочем, в Библии еще один рассказ – о неосторожном судье (т. е. правителе) Иеффае, который в благодарность за дарованную Богом победу над врагами обещал принести Ему в жертву первое, что выйдет из ворот его дома. Первой навстречу отцу выбежала радостная дочь… Иеффай исполнил свой обет, хотя мог этого и не делать. Что ж, во все времена были люди, слишком буквально следовавшие собственной религии.

Библия тем самым показывает нам: единственный сын и в самом деле – наивысшая из всех возможных жертв, но от человека она не требуется.

Жертва как Новый Завет

Зато такая жертва приносится Самим Богом. Те, кто думают, что самое главное в Новом Завете – учение Христа или его нравственный пример, ошибаются. Вовсе нет! Большая часть того, чему Он учил, уже была в Ветхом Завете. И хотя в Евангелии все это изложено более ясно и связно, уникальность его вовсе не в проповедях и притчах. В конце концов, другие духовные учителя человечества тоже оставили множество прекрасных наставлений и изречений.

Что же это была за жертва? Кровь животного проливалась во искупление грехов одного человека, группы людей, пусть даже целого народа, но все равно это было очищение временное и частичное. Полностью смыть грехи всего человечества, все, какие только совершались и еще совершатся, могла только совершенная жертва, кровь единственного Безгрешного – Сына Божьего. И тогда уже неважно, велик или мал этот грех, ведь дело уже совсем не в нем, а в совершенной и безгрешной жертве. Когда знаменатель дроби стремится к нулю, ее значение стремится к бесконечности; так и здесь “ноль греха в знаменателе” дает бесконечное, полное прощение.

Такое представление христиан о жертве на Голгофе вызывало и вызывает немало вопросов и даже споров. Во-первых, почему, если Бог пожелал простить людей, Он не мог сделать этого просто так? Разумеется, мог. Но что это было бы за прощение? Попустительство, амнистия всем подряд – и тем, кто раскаялся, и тем, кто задумывает новые преступления. Но грех – это действительно серьезно. Это как горная лавина, вызванная неосторожно брошенным камнем. Бог принял эту лавину на Себя, закрыл от нее человека. Но Он не пожелал просто взять и отменить лавину, сделать недействительной причинно-следственную связь. Ведь и Христос ничего не предпринимал специально, чтобы взойти на крест – но мир, порабощенный греху, сам вытолкнул Его как нечто чужеродное, как вода выталкивает надутый воздухом мяч. Подлинное, настоящее добро в падшем мире не может привести никуда, кроме Голгофы, но отныне всякий восходящий на нее видит, что он там не один – Христос пришел туда первым и взял все самое тяжкое и страшное на Себя.

Еще много спорят о формулировках: кто, кому и за кого принес эту жертву? Пожалуй, правильным будет такой ответ: Бог и человек Иисус Христос принес в жертву Отцу Самого Себя за каждого человека, в том числе и за нас с вами. От нас теперь зависит – принять или отвергнуть спасительные плоды этой Жертвы.

Не случайно с крестной смертью связано главное таинство христианства – Евхаристия. Накануне распятия Христос собрал учеников на Тайную вечерю и за трапезой заключил с ними Новый Завет. Так соединились два главных смысла жертвоприношения: совместное пиршество Бога с людьми и искупление человеческих грехов. Сегодня всякий раз, когда христиане совершают Евхаристию, они приносят бескровную жертву, присоединяясь к тому, что происходило две тысячи лет назад за пасхальным столом в Палестине.

“Кровь Его на нас и на детях наших” – кричала обезумевшая толпа во дворе Понтия Пилата. Задумаемся вот о чем: это же Кровь Завета! Точно так же, как Моисей при заключении Ветхого Завета кропил народ кровью жертвенного агнца (барашка), так и теперь кровь Агнца, берущего на себя грехи всего мира – Христа – окропила и всех, кто стоял на этой площади, и вообще всех людей в этом мире.

Ветхозаветные жертвы, временные и частичные, постепенно готовили израильский народ, а через него и все человечество, к этой удивительной тайне, заранее раскрывая ее смысл, предвещая неизбежность Креста и непобедимую силу Воскресения. И уже одно это придает им больше смысла, чем всем другим обрядам и таинствам всех религий и духовных традиций, какими бы прекрасными они нам ни казались.

Источник

Зачем приносят жертвы?

Жертва как необ­хо­ди­мость

Многие, навер­ное, помнят стран­ный фильм Андрея Тар­ков­ского (может быть, самый стран­ный из всех его филь­мов) – “Жерт­во­при­но­ше­ние”. Живет себе обыч­ная запад­ная семья, довольно состо­я­тель­ная, У нее отлич­ный дом в кра­си­вом месте. Правда, маль­чик в этой семье почему-то не гово­рит – то ли он немой, то ли стра­дает аутиз­мом. Да и все осталь­ные не слиш­ком любят и пони­мают друг друга. Но это вовсе не мешает им радо­ваться жизни, что-то празд­но­вать в пого­жий летний день. И вдруг посуда на столе начи­нает дро­жать от гула про­ле­та­ю­щих само­ле­тов, по теле­ви­зору граж­дан при­зы­вают сохра­нять спо­кой­ствие, и все пони­мают, что сбы­ва­ется страш­ный сон тех лет: сейчас нач­нется ядер­ная война, в кото­рой не будет ни побе­ди­те­лей, ни уце­лев­ших. Перед этой угро­зой все теряет смысл. Но оста­ется надежда: может быть, еще обой­дется? И тогда глав­ный герой бор­мо­чет что-то невра­зу­ми­тель­ное, что даже нельзя назвать молит­вой. Это просто стон чело­века, кото­рый меч­тает, чтобы страш­ный сон все же остался сном, и наутро жизнь вер­ну­лась бы к своему обыч­ному тече­нию. Если бы это было воз­можно! Он засы­пает… и его жела­ние испол­ня­ется. На сле­ду­ю­щее утро мир вос­ста­нов­лен, никто и не вспо­ми­нает о про­изо­шед­шем. И тогда герой под­жи­гает соб­ствен­ный дом. Его увозят в пси­хушку, его родные и близ­кие про­дол­жают радо­ваться жизни. И вдруг его малень­кий сын обре­тает дар речи.

И еще одна вещь уди­ви­тельно точно пока­зана в этом фильме. Жертва, даже на первый взгляд бес­смыс­лен­ная, пара­док­саль­ным обра­зом все же пре­об­ра­жает мир: пусть никто из родных не понял глав­ного героя, но самый доро­гой для него чело­век, его сын, нако­нец обрел дал речи.

Жертва как пир

Вер­немся к древ­нему Изра­илю. Его рели­гия была на удив­ле­ние про­стой. Другие народы древ­но­сти, напри­мер, вави­ло­няне или егип­тяне, знали слож­ные риту­алы и запу­тан­ные обряды, и жрецы хра­нили таин­ства от глаз непо­свя­щен­ных. У изра­иль­тян же был просто огром­ный шатер (пока они были кочев­ни­ками) или огром­ный камен­ный дом (когда пере­шли к осед­лому образу жизни) – сим­во­ли­че­ское место оби­та­ния Бога среди Его народа. И в бла­го­дар­ность за все, что Он давал им, они отда­вали Ему то, чем обла­дали сами – стро­или Ему жилище из самых лучших мате­ри­а­лов, при­но­сили лучшее мясо, хлеб, вино и масло. Ничего осо­бен­ного, таин­ствен­ного или непо­нят­ного: в свя­ти­лище было все то же, что и в обыч­ном доме, только несрав­ненно рос­кош­нее и обиль­нее. Два раза в сутки, утром и вече­ром, на жерт­вен­ник отправ­лялся годо­ва­лый бара­шек, словно изра­иль­тяне при­гла­шали Гос­пода к соб­ствен­ной тра­пезе.

Впро­чем, это не совсем так: при­гла­ша­ю­щей сто­ро­ной были не люди, а сам Гос­подь. Ведь это Он дал Моисею подроб­ные ука­за­ния – что, как и когда можно при­но­сить в жертву. В отно­ше­ниях Бога и чело­века все опре­де­ляет Бог, а не чело­век, кото­рому только кажется, что своими риту­аль­ными дей­стви­ями он побуж­дает Бога ока­зать необ­хо­ди­мую помощь. На самом деле Бог изна­чально подает чело­веку все, что ему дей­стви­тельно нужно, а чело­век может только выра­жать свою бла­го­дар­ность, жерт­вуя Богу первые и лучшие плоды.

Этот прин­цип строго выдер­жи­ва­ется в Ветхом Завете. Богу при­над­ле­жат пер­венцы от вся­кого чистого скота, Ему же при­но­сятся первые плоды нового урожая. Даже маль­чики-пер­венцы счи­та­лись при­над­ле­жа­щими Ему, и роди­тели выку­пали их, при­нося в храм опре­де­лен­ную плату.

Впро­чем, чело­век мог совер­шить жерт­во­при­но­ше­ние и по соб­ствен­ной воле. В бла­го­дар­ность за какое-то особое собы­тие в своей жизни, или просто для того, чтобы выра­зить свою пре­дан­ность Богу, он мог при­не­сти жертву все­со­жже­ния – когда живот­ное сжи­га­лось на жерт­вен­нике пол­но­стью, без остатка. Конечно, всякий раз сжи­гать все, что у тебя есть, как в фильме Тар­ков­ского, было бы довольно глупо, но лучший (обя­за­тельно лучший!) баран из стада сим­во­ли­зи­ро­вал: чело­век пре­дает в руки Бога себя самого и все, чем он вла­деет на земле.

Другой вид доб­ро­воль­ной жертвы – мирная жертва (это не совсем удач­ный термин, в новых пере­во­дах встре­ча­ется другой: пир­ше­ствен­ная жертва). По сути дела, это сов­мест­ный пир, когда неко­то­рая часть жерт­вен­ного живот­ного сжи­га­лась как “доля Бога”, а осталь­ное мясо шло на уго­ще­ние всех собрав­шихся. Ведь из того, что при­но­си­лось в скинию или храм, далеко не все уни­что­жа­лось на жерт­вен­нике: что-то шло на про­пи­та­ние свя­щен­ни­ков, у кото­рых не было иного дохода, а часть мяса (в случае пир­ше­ствен­ной жертвы) воз­вра­ща­лась жерт­во­ва­телю, но и она счи­та­лась свя­щен­ной – ее нельзя было выбра­сы­вать или отда­вать “нечи­стому” чело­веку (напри­мер, языч­нику).

Сов­мест­ная тра­пеза у всех наро­дов древ­но­сти озна­чала заклю­че­ние союза. Рас­ска­зы­вают исто­рию времен граж­дан­ской войны в Сред­ней Азии: одна­жды учи­тель­ница заблу­ди­лась и слу­чайно вышла к лагерю бас­ма­чей. Пони­мая, какая опас­ность грозит ей, пред­ста­ви­тель­нице совет­ской власти, если ее опо­знают, жен­щина просто тихонько подо­шла и при­села к бли­жай­шему костру. Какой-то незна­ко­мый боро­дач про­тя­нул ей кусок лепешки, и с этого момента она стала непри­кос­но­венна – ведь эти люди пре­ло­мили с ней хлеб.

Точно так же заклю­чался в свое время и дого­вор, Завет между Богом и людьми – совер­ша­лось жерт­во­при­но­ше­ние, и кровью жерт­вен­ных живот­ных окроп­лялся и алтарь Гос­пода, и весь сто­яв­ший перед ним народ. Они ста­но­ви­лись как бы сотра­пез­ни­ками, и забыть об этом – озна­чало совер­шить пре­да­тель­ство.

Жертва за грех

Но был и другой важный аспект вет­хо­за­вет­ных жерт­во­при­но­ше­ний. И прежде чем перейти к нему, вспом­ним еще об одном недо­уме­нии, кото­рое часто воз­ни­кает у совре­мен­ных людей. Ну хорошо, гово­рят они, пре­дан­ность Богу – это все заме­ча­тельно, но в чем вино­вато несчаст­ное живот­ное? Зачем его резать? Не лучше ли, как делают инду­и­сты и буд­ди­сты, при­но­сить своим боже­ствам фрукты и цветы? Неужели нужно было обя­за­тельно про­ли­вать кровь?

Да, было нужно. Как ска­зано выше, в жертву при­но­сили и первые плоды, и муку, и масло, но глав­ной жерт­вой всегда оста­вался непо­роч­ный (без малей­шего изъяна) бара­шек, коз­ле­нок или целый бык. Исто­рия о Каине и Авеле пока­зы­вает, что так поже­лал сам Гос­подь: Он принял кро­ва­вую жертву от Авеля, но отверг пло­до­вое при­но­ше­ние Каина.

Дело в том, что всякий чело­век грешен, и жертва при­звана пре­одо­леть про­пасть между гре­хов­ным чело­ве­ком и святым Богом. Пока Адам и Ева нахо­ди­лись в раю, у них не было нужды в жерт­во­при­но­ше­ниях – они обща­лись с Богом напря­мую. Но после изгна­ния из рая все стало иначе. Даже сама скиния, сам храм – мате­ри­аль­ный символ боже­ствен­ной свя­то­сти на земле – нуж­да­лись в еже­год­ных очи­ще­ниях. И весь народ участ­во­вал в еже­год­ном скорб­ном тор­же­стве – Дне Уми­ло­стив­ле­ния – когда при­но­си­лись жертвы за грехи всего народа, и козел отпу­ще­ния (кото­рого вовсе ни в чем не обви­няли, а просто про­го­няли в пустыню) словно бы уносил прочь эти грехи. Но глав­ным сред­ством очи­ще­ния от греха ста­но­ви­лась кро­ва­вая жертва. Иудеи до сих пор отме­чают этот день под назва­нием Йом Кипур.

Были и особые случаи, когда отдель­ные люди должны были при­но­сить жертву повин­но­сти или жертву за грех – если они пре­сту­пили запо­веди или просто ока­за­лись риту­ально нечи­стыми, только такая жертва могла вер­нуть им состо­я­ние чистоты. Почему?

Смерть – нака­за­ние за грех. Или его есте­ствен­ное след­ствие – кому как при­выч­нее это назы­вать. Еще в Эдем­ском саду Адаму и Еве было ска­зано, что нару­ше­ние запо­веди станет при­чи­ной их смерти (до этого они не должны были уми­рать). И жерт­вен­ное живот­ное ста­но­ви­лось своего рода выку­пом, заме­ной. Перед тем, как его зака­лы­вали, воз­ла­гал на него руки чело­век и тем самым как бы гово­рил: “Я достоин смерти за свои грехи и при­знаю это, я не могу при­бли­зиться к Тебе, но, Гос­поди, вместо своей крови я при­ношу кровь этого барашка и прошу у Тебя про­ще­ния”. Вот почему иску­пи­тель­ная жертва обя­за­тельно должна была быть кро­ва­вой.

Изра­иль­тяне вообще счи­тали кровь носи­те­лем жизни (соб­ственно, так оно и есть) и потому почи­тали свя­щен­ной. Ника­кую кровь нельзя было упо­треб­лять в пищу, ее сле­до­вало обя­за­тельно выли­вать на землю. Что же до стра­да­ний невин­ных живот­ных, то в те вре­мена таким вопро­сом просто не зада­ва­лись.. Ели мясо, делали из шкур и кожи одежду и пред­меты быта и не заду­мы­ва­лись о фило­со­фии веге­та­ри­ан­ства. Соб­ственно, боль­шин­ство людей и сейчас живут так.

Жерт­во­при­но­ше­ние сына

Неко­то­рые стра­ницы Вет­хого Завета оста­нутся для нас непо­нят­ными, если вырвать их из кон­тек­ста рели­ги­оз­ных пред­став­ле­ний других древ­них наро­дов. Зачем, напри­мер, Гос­подь потре­бо­вал от Авра­ама при­не­сти в жертву его един­ствен­ного сына Исаака? Да, конечно, это было всего лишь испы­та­ние, Гос­подь оста­но­вил зане­сен­ную руку Авра­ама, но все равно – зачем?

Воз­можно, рас­сказ об Авра­аме и Исааке был при­зван объ­яс­нить, почему изра­иль­тяне кате­го­ри­че­ски отка­за­лись от такой прак­тики. Дело вовсе не в том, что они были слиш­ком изне­жены или недо­ста­точно ува­жали своего Бога – Бог Сам отверг чело­ве­че­ское жерт­во­при­но­ше­ние.

Есть, впро­чем, в Библии еще один рас­сказ – о неосто­рож­ном судье (т. е. пра­ви­теле) Иеффае, кото­рый в бла­го­дар­ность за даро­ван­ную Богом победу над вра­гами обещал при­не­сти Ему в жертву первое, что выйдет из ворот его дома. Первой навстречу отцу выбе­жала радост­ная дочь… Иеффай испол­нил свой обет, хотя мог этого и не делать. Что ж, во все вре­мена были люди, слиш­ком бук­вально сле­до­вав­шие соб­ствен­ной рели­гии.

Библия тем самым пока­зы­вает нам: един­ствен­ный сын и в самом деле – наи­выс­шая из всех воз­мож­ных жертв, но от чело­века она не тре­бу­ется.

Жертва как Новый Завет

Зато такая жертва при­но­сится Самим Богом. Те, кто думают, что самое глав­ное в Новом Завете – учение Христа или его нрав­ствен­ный пример, оши­ба­ются. Вовсе нет! Боль­шая часть того, чему Он учил, уже была в Ветхом Завете. И хотя в Еван­ге­лии все это изло­жено более ясно и связно, уни­каль­ность его вовсе не в про­по­ве­дях и прит­чах. В конце концов, другие духов­ные учи­теля чело­ве­че­ства тоже оста­вили мно­же­ство пре­крас­ных настав­ле­ний и изре­че­ний.

Что же это была за жертва? Кровь живот­ного про­ли­ва­лась во искуп­ле­ние грехов одного чело­века, группы людей, пусть даже целого народа, но все равно это было очи­ще­ние вре­мен­ное и частич­ное. Пол­но­стью смыть грехи всего чело­ве­че­ства, все, какие только совер­ша­лись и еще совер­шатся, могла только совер­шен­ная жертва, кровь един­ствен­ного Без­греш­ного – Сына Божьего. И тогда уже неважно, велик или мал этот грех, ведь дело уже совсем не в нем, а в совер­шен­ной и без­греш­ной жертве. Когда зна­ме­на­тель дроби стре­мится к нулю, ее зна­че­ние стре­мится к бес­ко­неч­но­сти; так и здесь “ноль греха в зна­ме­на­теле” дает бес­ко­неч­ное, полное про­ще­ние.

Такое пред­став­ле­ние хри­стиан о жертве на Гол­гофе вызы­вало и вызы­вает немало вопро­сов и даже споров. Во-первых, почему, если Бог поже­лал про­стить людей, Он не мог сде­лать этого просто так? Разу­ме­ется, мог. Но что это было бы за про­ще­ние? Попу­сти­тель­ство, амни­стия всем подряд – и тем, кто рас­ка­ялся, и тем, кто заду­мы­вает новые пре­ступ­ле­ния. Но грех – это дей­стви­тельно серьезно. Это как горная лавина, вызван­ная неосто­рожно бро­шен­ным камнем. Бог принял эту лавину на Себя, закрыл от нее чело­века. Но Он не поже­лал просто взять и отме­нить лавину, сде­лать недей­стви­тель­ной при­чинно-след­ствен­ную связь. Ведь и Хри­стос ничего не пред­при­ни­мал спе­ци­ально, чтобы взойти на крест – но мир, пора­бо­щен­ный греху, сам вытолк­нул Его как нечто чуже­род­ное, как вода вытал­ки­вает наду­тый воз­ду­хом мяч. Под­лин­ное, насто­я­щее добро в падшем мире не может при­ве­сти никуда, кроме Гол­гофы, но отныне всякий вос­хо­дя­щий на нее видит, что он там не один – Хри­стос пришел туда первым и взял все самое тяжкое и страш­ное на Себя.

Еще много спорят о фор­му­ли­ров­ках: кто, кому и за кого принес эту жертву? Пожа­луй, пра­виль­ным будет такой ответ: Бог и чело­век Иисус Хри­стос принес в жертву Отцу Самого Себя за каж­дого чело­века, в том числе и за нас с вами. От нас теперь зави­сит – при­нять или отверг­нуть спа­си­тель­ные плоды этой Жертвы.

Не слу­чайно с крест­ной смер­тью свя­зано глав­ное таин­ство хри­сти­ан­ства – Евха­ри­стия. Нака­нуне рас­пя­тия Хри­стос собрал уче­ни­ков на Тайную вечерю и за тра­пе­зой заклю­чил с ними Новый Завет. Так соеди­ни­лись два глав­ных смысла жерт­во­при­но­ше­ния: сов­мест­ное пир­ше­ство Бога с людьми и искуп­ле­ние чело­ве­че­ских грехов. Сего­дня всякий раз, когда хри­сти­ане совер­шают Евха­ри­стию, они при­но­сят бес­кров­ную жертву, при­со­еди­ня­ясь к тому, что про­ис­хо­дило две тысячи лет назад за пас­халь­ным столом в Пале­стине.

“Кровь Его на нас и на детях наших” – кри­чала обе­зу­мев­шая толпа во дворе Понтия Пилата. Заду­ма­емся вот о чем: это же Кровь Завета! Точно так же, как Моисей при заклю­че­нии Вет­хого Завета кропил народ кровью жерт­вен­ного агнца (барашка), так и теперь кровь Агнца, беру­щего на себя грехи всего мира – Христа – окро­пила и всех, кто стоял на этой пло­щади, и вообще всех людей в этом мире.

Вет­хо­за­вет­ные жертвы, вре­мен­ные и частич­ные, посте­пенно гото­вили изра­иль­ский народ, а через него и все чело­ве­че­ство, к этой уди­ви­тель­ной тайне, зара­нее рас­кры­вая ее смысл, пред­ве­щая неиз­беж­ность Креста и непо­бе­ди­мую силу Вос­кре­се­ния. И уже одно это при­дает им больше смысла, чем всем другим обря­дам и таин­ствам всех рели­гий и духов­ных тра­ди­ций, какими бы пре­крас­ными они нам ни каза­лись.

Источник