кто такой анархист и чем он занимается
Анархист
Анархи́ст, анархи́стка, анархи́сты (от ἀν – без и ἄρχή – власть) — дословно: «не имеющие начальника», сторонники теории анархизма, исповедующие такую самоорганизацию общества, при котором государство, так или иначе, будет заменено самоуправлением свободных коллективов.
Иносказательно или в бытовой речи «анархистами» часто называют людей склонных к анархии: свободолюбивых, своевольных, не терпящих указки, начальственных указаний или не разделяющих общепринятых принципов морали. В узком смысле слова анархист — член одной из многочисленных анархистских партий.
Содержание
Вспомним, каким образом восторжествовала реакция в прошлом веке. Прежде всего гильотинировали эбертистов, самых ярых — тех, кого Минье, еще под свежим впечатлением борьбы, называл «анархистами». За ними скоро последовали сторонники Дантона, а когда робеспьеровцы гильотинировали всех этих революционеров, то и им самим пришла очередь всходить на эшафот. И тогда, разочаровавшись во всем, видя, что революция погибла, народ предоставил поле действия реакционерам.
И вот, раз «порядок» будет «восстановлен», коллективисты прежде всего гильотинируют анархистов, затем поссибилисты гильотинируют коллективистов, которые в свою очередь будут гильотинированы реакционерами. Революцию придется начинать сначала. [1]
Анархист работает во имя отвлечённых идеалов уравнения человечества; капиталист работает на свой собственный карман, а толк-то один и тот же. Если не в идейных целях, то в практических конечных результатах. Они же выражаются в короткой теореме: «Чтобы сравнять общество, надо уничтожить его современный строй, возвратить его к первобытным образцам». Затем разница лишь в способах доказательства теоремы: в средствах. Анархист хочет уравнять всех, опрокинув мир к первобытной дикой свободе. А на взгляд капиталиста, удобнее уравнять людей, возвращая их понемногу в первобытное же состояние рабства. И так как полной свободы и равенства никогда нигде нет, не было и не будет, то всегда тот, кто будет равнять общество, будет и его повелителем. Если он станет на первое, повелевающее место во имя анархических теорий свободы — он повелитель-обманщик; если он равняет общество, порабощая его для себя, он лишь последовательный деспот. [2]
Анархизм же можно понимать в нескольких смыслах: как социальное учение со своим идеалом общества, как философское мировоззрение со своей системой ценностей (в центре которых личность и её свобода), как субкультуру и движение с определённым набором личных и общественных практик и дискурсов. Разумеется, одно тесно связано с другим, поскольку «вера без дел мертва». Анархизмом нельзя «заниматься»; можно быть анархистом, исповедовать и проповедовать анархизм, активно способствуя всему тому, что пробуждает в людях человеческое достоинство и закладывает кирпичики общественного самоуправления – вне, помимо и против власти. [3]
Приходится с горечью констатировать: сегодня у нас не то что почти нет новых значительных мыслителей-анархистов, теоретиков с большой буквы, которые были бы способны развивать анархическое мировоззрение (на всю Россию я, в лучшем случае, знаю одного такого человека – и это, конечно, не я и не один из присутствующих), но даже и у активистов-практиков (тоже немногочисленных) крайне невелик интерес к этому – словно люди разучились читать, думать, дискутировать. Теория считается чем-то ненужным, избыточным, какой-то роскошью И почти предметом гордости для анархистов считается признание в собственном невежестве и отсутствии продуманных убеждений. [4]
| — Пётр Рябов, «Современный анархизм, соотношение теории и практики (критический взгляд)», 2019 |
Так будемте же последовательны, милостивые государи, и не забудем, что лебеда и мякина существуют не в одной человеческой пище, но разлиты всюду. Что мы привыкли видеть эти вредные примеси, что зрелище их не потрясает нас до глубины души ― пусть так. Но когда дело доходит до правильной и хладнокровной их оценки, когда перед нами стоят люди, которые называют лебеду лебедою, мы поступаем, во-первых, бесчестно и, во-вторых, во вред самим себе, называя этих людей анархистами и предавая их на поругание толпе. [5]
Нисходя еще глубже в прошлое, мы встречаем у руля русской государственности и Столыпина, несомненного анархиста, — его поддерживали аплодисментами как раз те самые благомыслящие республиканцы, которые ныне громко вопят об анархии и необходимости борьбы с нею.
Конечно, «кто ничего не делает — не ошибается», но у нас ужасно много людей, которые что ни сделают — ошибаются.
Да, да, — с анархией всегда надобно бороться, но иногда надо уметь побеждать и свой собственный страх пред народом. [6]
Все, кто продолжал еще здраво мыслить, оказались вдруг недостаточно левыми, и пугало контрреволюции заставляло Керенского страшиться всякой умеренности в мыслях и выражениях. Мне, в качестве председателя комиссии по расследованию неприятельских зверств, практиковавшихся по отношению к нашим военнопленным, удалось дважды принять участие в подобных концертах-митингах, устроенных с благотворительною целью для нужд военнопленных. На одном, в котором впервые появлялся перед Петроградской публикой незлобивый «анархист», престарелый князь Кропоткин, только что прибывший из Англии, я даже председательствовал. Я и рекомендовал его, при громах рукоплесканий, переполнившей зал Мариинского театра, публики. Добродушно-старческая, милая речь его, заключавшаяся в восхвалении дружного энтузиазма наших союзников, и в особенности англичан, порадовала многих, так как иные не представляли себе ране «анархиста» иначе, как в образе зверином. [7]
В это же время мы получили сведения о том, что П. А. Кропоткин уже в Петрограде. До сих пор в газетах писали об этом, но мы, крестьяне-анархисты, не слыша его мощного призыва к анархистам и конкретных указаний, руководствуясь которыми анархисты начали бы группироваться, и приводя в порядок разрозненные силы своего движения, занимая организованно свои революционно-боевые позиции в революции, мы не доверяли газетам. Теперь же мы получили газеты и письма из Петрограда, указывающие, что П. А. Кропоткин перенес в пути из Лондона в Россию болезнь, но доехал благополучно до самого сердца революции ― Петрограда. Нам сообщали, как его встретили социалисты, стоявшие у власти, во главе с А. Керенским. Радость в рядах нашей группы неописуемая. Собрали общее заседание группы, которое посвятили исключительно разбору предположений, что скажет нам старик Петр Алексеевич. И все пришли к одному выводу: Петр Алексеевич укажет конкретные пути для организации нашего движения в деревне. Он слишком чуток, от него не ускользнет теперешняя насущная потребность в наших силах для революционной деревни. Как истинный вождь анархизма, он не пропустит этого редкого в истории России случая, воспользуется своим идейным влиянием на анархистов и их группы и поспешит конкретно формулировать те положения революционного анархизма, которыми анархисты должны заняться в нашей революции. [8]
Его можно назвать «анархистом от музыки», но в качестве анархиста он ближе не к князю Кропоткину, отрицавшему лишь государственную власть, а скорее Чжан Бинлиню (1869-1936), «даосу в анархизме», считавшему, что человечество должно вообще перевоплотиться в новый, более развитый вид, который не будет нуждаться во власти в принципе. [9] :96
Мы с Раушем договорились о встрече. Беседовали мы в кафе факультета иностранных языков. Я практически сразу понял, что Рауш — не наш человек. От него буквально разило интеллигентской кухонной диссидой, еще больше этим разило от его аккуратненького приятеля, 30-летнего Павла Гескина. Рауш с пафосом разглагольствовал о необходимости свободного рынка, частной собственности и демократии. «Причем здесь анархизм? Ты просто радикальный буржуазный демократ. Твои идеи и близко не лежали с идеями Бакунина и Кропоткина», — сказал я ему. На что он ответил: «Мы — сторонники анархо-капиталистической концепции американца Бенджамина Таккера». [10]
Само собой разумеется, наибольшую опасность для Австрии представляют анархисты.
Внезапный расцвет анархизма проявляется у нас не в злоупотреблении динамитом. Отнюдь нет. Производство его чешские анархисты полностью передоверили наследникам фабрики Нобеля. Анархия ощущается скорее в том, что полиция теперь, не церемонясь, производит обыски в домах неанархистов.
К анархисту подходит неизвестный господин:
— Скажите, какая у вас, анархистов, программа? — Мы отрицаем частную собственность. Все, что есть у вас, вы должны разделить со мной. Ну вот, например, что вы имеете?
— Аппендицит и камни в печени. [11]
Анархисты принуждают государство отказаться от принуждения. [12]
Жил на свете анархист,
Красил бороду и щеки,
Ездил к немке в Териоки
И при этом был садист.
Вдоль затылка жались складки
На багровой полосе.
Ел за двух, носил перчатки —
Словом, делал то, что все.
Раз на вечере попович,
Молодой идеалист,
Обратился: «Петр Петрович,
Отчего вы анархист?»
Петр Петрович поднял брови
И, багровый, как бурак,
Оборвал на полуслове:
«Вы невежда и дурак». [13]
И снова зарипела в стременах стрекотуха,
Морщины решеткой построились на лбу:
Сегодня заседание ― приехал инструктор
Южной федерации анархистов ― «Бунт».
Улялаев. Мамашев. Дылда. Маруся.
И покуда Свобода входил в азарт,
Дылда надувался ― вот-вот засмеюся,
Маруська боялась поднять глаза.
Анархист Свобода, бунтарь-вдохновенник,
Старый каторжанин в голубых кудрях,
Сокрушенно укорял: «Да не надо ж вам денег,
Путаники эдакие, ― зря.» [14]
Мы — анархисты —
Народ весёлый,
Для нас свобода дорога.
Свои порядки,
Свои законы,
Всё остальное — трын-трава!
Была бы шляпа,
Пальто из драпа
И не болела б голова.
Была бы водка,
А к водке глотка,
Всё остальное — трын-трава! [15]
Что такое анархия простыми словами и кто такие анархисты
Кто такой анархист?
Простыми словами это сторонник анархизма, член анархической организации. Это общественно-политическое течение отрицает не только все виды власти (политическую, экономическую, духовную, моральную), но и государство как таковое.
Анархисты выступают за самоуправление. Они считают, что на смену странам должны прийти самоуправляемые общины, в которых люди будут решать вопросы общественного характера коллективно, а личного — индивидуально. Все насущные проблемы должны разбираться по принципу «инициативы снизу». В современном же мире всё наоборот.
@The Plaid Zebra
Для обсуждения глобальных вопросов анархисты предлагают создавать добровольные конфедерации или федеративные сообщества (система делегирования). Они считают, что общественные отношения должны основываться на свободе, взаимопомощи, добровольном согласии и равенстве. Сама идея анархизма заключается в замене любых механизмов принуждения на свободное сотрудничество людей.
Кто и когда ввёл термин «анархия»?
Впервые понятие было использовано в начале девятнадцатого века французским политиком и публицистом Пьером Жозефом Прудоном. А именно в трактате «Что такое собственность или исследование о принципе права и власти». Либеральный теоретик представлял анархию как форму правительства или конституции, в которой общественное и личное сознание достаточно для поддерживания порядка и гарантирования всех свобод. Из-за этого влияние управленческих аппаратов должно уменьшиться до минимума. А затем исчезнуть и вовсе. Это привело бы к образованию новых федералистских учреждений, основанных на местном самоуправлении.
Либерализм и анархизм
Для либерала и анархиста первична человеческая личность. Они оба не любят власть, опасаются экспансии и вмешательства могущественного государства в разные сферы публичной и частной жизни человека. Но на этом их сходства заканчиваются.
Либерал считает, что личность эгоистична. Люди по природе таковы, что будут строить отношения по принципу иерархии, господства. Неизбежно сильные от природы будут подавлять более слабых во всех человеческих отношениях.
Анархист же убеждён, что все люди именно в силу самого своего существования изначально имеют равные права на жизнь. И если кто-то сильнее, а другие слабее, то это не вина и не заслуга самих людей, для которых характерны эти свойства. Таковы обстоятельства, некая сложившаяся жизненная ситуация. Она не должна влиять на право этих людей на жизнь, на равные возможности жить в гармонии друг с другом и с природой, и на равных удовлетворять свои потребности.
Коммунизм и анархизм
Марксизм — научная теория и революционная политика, отражающая классовые интересы пролетариата. С точки зрения данной идеологии сначала возникла частная собственность и товарно-денежный обмен, а потом уже классовое общество и государство.
@Harry Turtledove
А анархизм — это путаная и ненаучная доктрина, отрицающая объективность и принудительную силу социальных законов истории. Имеет классовую базу в виде мелкой буржуазии и люмпен-пролетариата. Представители этого течения придерживаются мнения, что сначала возникло государство, как орудие неравного распределения ресурсов. А уже потом классы и собственность.
Таким образом, марксисты стремятся к изживанию управленческого аппарата после революции, а анархисты — к его полному упразднению. С точки зрения последних через несколько десятков лет государственная власть исчезнет. Первые же уверенны, что власть останется, но только будет постоянно ротироваться.
Кто такие анархисты
Содержание статьи
Что такое анархизм
Под анархизмом в социологии и политологии понимают философию и идеологию, которая базируется на своеобразном понимании свободы. Конечная цель истинного анархиста – ликвидация любых типов принуждения и эксплуатации в обществе. Представители этого течения считают, что власть человека над человеком нужно заменить сотрудничеством при полном уничтожении привилегий отдельных лиц и социальных групп.
Анархисты отстаивают точку зрения, согласно которой общественные институты и социальные отношения должны иметь основой добровольное согласие, заинтересованность, взаимную помощь всех участников социального взаимодействия. Как считают анархисты, любые виды власти, даже самые демократические, должны быть ликвидированы.
Особенности современного анархизма
Известно несколько типов анархизма, которые не исключают, а дополняют друг друга. Некоторые разновидности этого движения построены на крайних левых взглядах и могут быть направлены не только против государства, но и против буржуазного строя в целом, включая частную собственность и свободные рыночные отношения. В этом левые анархисты несколько близки к коммунистической идеологии, хотя сходство здесь лишь внешнее. Одно из отличий анархизма от коммунизма состоит в культивировании идеологии индивидуализма, а не коллективизма.
Противоположные взгляды характерны для так называемых «рыночных» анархистов. Они частично поддерживают капиталистические отношения, но только в той его части, которая имеет отношение к свободной от внешнего управления экономике. На сегодняшний день приверженцы подобных взглядов в анархизме составляют меньшинство, уступая левому крылу движения.
Будучи в основном сторонниками индивидуализма, анархисты не имеют однозначного ответа на вопрос о принципах построения своего движения. Одни признают необходимость определенной организации, другие категорически выступают против этого, предпочитая строить деятельность на принципах личного знакомства участников анархического движения.
LiveInternetLiveInternet
—Подписка по e-mail
—Поиск по дневнику
—Интересы
—Постоянные читатели
—Статистика
Что такое «анархизм»? Что такое «анархия»? Кто такие «анархисты»
1. Что такое «анархизм»? Что такое «анархия»? Кто такие «анархисты»?
Анархизм – это идея о том, как лучше всего жить. Анархия – это образ жизни.
Анархизм – это идея о том, власть, правительство и государство не нужны и вредны. Анархия – это общество без правителей. Анархисты – это люди, которые верят в анархизм и хотят жить в анархии, как когда-то жили наши предки. Люди, которые верят в правительство (такие, как либералы, консерваторы, социалисты или фашисты) называются «этатистами».
Может показаться, что анархизм – это чисто негативная идея, что она только против чего-то. На самом деле у анархистов есть много позитивных идей безвластного общества. Но, в отличие от марксистов, либералов или консерваторов, они не навязывают какой-то конкретной схемы.
2. Существовало ли когда-нибудь анархическое общество, которое работало?
Да, тысячи и тысячи таких сообществ. Первый миллион лет или около того все люди были охотниками и собирателями и жили маленькими группами равных, без власти и иерархии. Это были наши предки. Анархическое общество было успешно, иначе никто из нас не смог бы появиться на свет. Государству только несколько тысяч лет, и оно все еще не смогло победить последние анархические сообщества, такие как Сан (бушмены), пигмеи или австралийские аборигены.
3. Но мы же не можем вернуться к такому образу жизни?
4. Как можно быть уверенным, что люди не будут совершать преступления друг против друга без государства, которое регулировало бы преступность?
Если вы не можете быть уверенными, что обычные люди не будут совершать преступления друг против друга, как можно верить, что государство не будет совершать преступления против всех нас? Разве люди, которые дорываются до власти, так самоотверженны, так честны, разве они так сильно превосходят тех, кем они управляют? На самом деле, чем меньше вы доверяете другим людям, тем больше у вас причин становиться анархистами. При анархии возможности равномерно распределены между всеми людьми. Они есть у каждого, но ни у кого нет слишком многих. При государстве возможности сконцентрированы у небольшой группы людей, в то время как у остальных нету почти никаких. С какой силой бороться будет легче?
5. Предположим, что вы правы и что анархия и в самом деле лучший способ жизни. Но как нам уничтожить государство, если оно так сильно и агрессивно как вы говорите?
Анархисты всегда думали об этом вопросе. На него нет одного простого ответа. В Испании около миллиона анархистов в 1936 году, когда была попытка военного переворота, сражались с фашистами на фронте и в то же время поддерживали рабочих в их стремлении захватить фабрики. Они также помогали крестьянам создавать коммуны. Анархисты проделали то же на Украине в 1918-1920 годах, где они сражались как с царистами, так и с большевиками. Но не так мы уничтожим государство в XXI веке.
Рассмотрим революции, которые скинули коммунистическую диктатуру в Восточной Европе. Там было некоторое количество насилия и смертей – в каких-то странах больше, в каких-то – меньше. Но политиков, бюрократов и генералов – того же врага, с которым мы боремся сейчас – уничтожило не это, а простой отказ большинства населения работать или делать что-то еще для поддержки прогнившего режима. Что могли сделать комиссары в Москве или Варшаве? Сбросить атомную бомбы на самих себя? Уничтожить рабочих, за счет которых они живут?
Большинство анархистов считают, что то, что они называют «всеобщей стачкой» может сыграть решающую роль в уничтожении государства. Это – массовый отказ от работы.
6. Но если не избирать официальных лиц чтобы они принимали решения, кто же будет принимать их? Нельзя же допустить, чтобы каждый мог делать что хочет не принимая во внимание остальных?
У анархистов есть множество идей о том, как будут приниматься решения в полностью добровольном и основанном на взаимопомощи обществе. Большинство считает, что такое общество должно базироваться на местных сообществах, достаточно маленьких чтобы люди знали друг друга и были связаны узами семьи, дружбы, общих мнений и общих интересов. А так как это сообщество – локально, люди также будут обладать общими знаниями о своем сообществе и его окружающей среде. Они будут знать, что им придется жить с последствиями своих решений, в отличие от политиков и бюрократов, которые принимают решения за других людей.
Анархисты считают, что важные решения всегда должны приниматься на насколько возможно более низком уровне. Те решения, которые каждый индивидуум может принять для себя, не вступая в противоречия с решениями, принимаемыми другими для себя, должны приниматься на уровне отдельной личности.. Решения, которые необходимо принимать группой (такой, как семья, религиозное объединение, группа коллег по работе итп) опять же должно приниматься ими, если оно не затрагивает интересы других групп. Решения, касающиеся большого числа людей, должны приниматься общим советом.
Однако совет – это не власть. Никого не избирают, кто угодно может участвовать, люди говорят только за себя. Но когда они говорят о конкретных вещах победа в споре для них, в отличие от футбольного тренера Винса Ломбарди, не «единственная вещь». Они хотят, чтобы все победили. Они уважают дружбу и добрососедские отношения. Они хотят, в первую очередь, уменьшить непонимание и прояснить ситуацию. Часто этого хватает для того, чтобы придти к общему решению. Если нет, они стараются выработать компромисс. Очень часто это удается. Если нет, решение, если оно не требует незамедлительного решения, можно отложить, чтобы все сообщество могло обдумать и обсудить проблему до следующей встречи. Если и это не даст результата, можно обдумать вариант, когда те группы, которые не могут придти к соглашению, временно разделяются чтобы каждая сделала по-своему.
Если ничто не дает результата, если у людей есть непреодолимый различия во мнениях по какому-то вопросу, у сообщества есть два варианта. Меньшинство может присоединиться к большинству, если гармония внутри сообщества более важна, чем данный вопрос. Возможно, в этом случае большинство уступит меньшинству в другом вопросе. Если так сделать невозможно, потому что данный вопрос очень важен для меньшинства, оно может отделиться чтобы сформировать новое сообщество, так же, как это сделал ряд американских штатов (Коннектикут, Род-Айленд, Вермонт, Кентукки, остров Мэн, Юта, Западная Виржиния итд.). Если их отделение не аргумент против этатизма, значит это не аргумент и против анархии. Это не неудача анархии, потому что новое сообщество воссоздаст анархию. Анархия – не совершенная система, она просто лучше, чем все остальные.
7. Одно из определений слова «анархия» – хаос. Разве анархия не должна быть хаосом?
Пьер-Жозеф Прудон, первый человек, назвавший себя анархистом, написал, что «свобода – это не дочь, а мать порядка». Анархический порядок стоит выше, чем порядок, устанавливаемый государством, потому что это не система навязанных сверху законов, а просто договор людей, которые знают друг друга о том, как им жить вместе. Анархический порядок базируется на общем соглашении и общем здравом смысле.
8. Когда была сформулирована философия анархизма?
Некоторые анархисты считают, что первые анархистские идеи были высказаны киником Диогеном в Античной Греции, Лао-Цзы в древнем Китае и некоторыми средневековыми мистиками, а также проявлялись во время гражданской войны в Англии в XVII веке. Но современный анархизм начался с работы Уильяма Годвина «Политическая справедливость», опубликованной в Англии в 1793 году. Пьер-Жозеф Прудон во Франции воскресил его в своей работе «Что такое собственность?» (1840 год) и вдохновил анархистское движение среди французских рабочих. Макс Штирнер в «Единственном и его собственности» (1844) определил чистый эгоизм, одну из базовых анархистских ценностей. Американец Джошуа Уоррен в то же время независимо от них пришел к схожим идеям и начал создавать американские утопические коммуны. Анархистские идеи были развиты великим русским революционером Михаилом Бакуниным и уважаемым российским ученым Петром Кропоткиным. Анархисты надеются, что их идеи продолжат развиваться в изменяющемся мире.
9. Разве анархисты не сторонники насилия?
Государство насильственно по определению. Без насилия по отношению к нашим предкам-анархистам – охотникам, собирателям и фермерам – сегодня бы не было никаких государств. Некоторые анархисты – сторонники насилия, но все государства совершают акты насилия каждый день.
10. Какова точная структура анархического общества?
Большинство анархистов не имеют «точного» плана. Мир станет очень разнообразным местом после того, как правительства будут ликвидированы.
Анархисты не навязывают никому никаких строгих схем, но они предлагают некоторые основные принципы. Они говорят, что взаимопомощь – сотрудничество вместо конкуренции – это главный закон общественной жизни. Они индивидуалисты в том смысле, что они считают, что общество существует для благ индивидуума, а не наоборот. Они уважают децентрализацию, считая, что основой общества должны быть локальные, более-менее замкнутые сообщества. Эти сообщества затем могут объединяться – по принципу взаимопомощи – но только для координации действий, которые не могут быть решены на уровне отдельных сообществ. Анархическая децентрализация переворачивает современную иерархию сверху вниз. Сейчас чем выше уровень правительства, тем большую власть оно имеет. При анархии, высшие уровни ассоциации вовсе не являются правительствами. У них нет никакой власти и чем выше уровень, тем меньше ответственности делегируется им снизу. В то же время анархисты принимают во внимание риск, что такие федеративные структуры могут стать бюрократическими и этатистскими. Мы – утописты, но в то же время и реалисты. Мы должны следить за этими федерациями очень внимательно. Как указал Томас Джефферсон, «вечная бдительность – цена свободы»