метафизическая интоксикация что это
Метафизическая интоксикация что это
Ведущим симптомом являются непрерывные размышления о философских и социальных проблемах: о смысле жизни и смерти, о предназначении человечества, о самосовершенствовании, об улучшении жизни общества, о путях устранения опасностей, грозящих людям, о соотношении мозга и сознания, о матери и душе, о пятом измерении, о шестом чувстве и т. п. Путем раздумий и фантазий подросток «разрабатывает» свои собственные философские принципы, этические нормы, проекты социальных реформ. Отличительными признаками подобных «теорий» являются примитивность и отрыв от реальной жизни. Суждения противоречивы, сумбурны, вычурны и порой нелепы, чего сам подросток не замечает. Например, 17-летний больной рассуждал о том, что мир на Земле можно установить только путем распространения вегетарианской диеты, так как мясная пища пробуждает в человеке хищника, делает его агрессивным. Все доводы против, вроде того, что вегетарианцем был Гитлер, отвергались, как не имеющие значения.
Сутью метафизической интоксикации являются именно размышления, склонность к мудрствованию, тенденция к резонерству. В отличие от патологических увлечений активной деятельности здесь нет. Этим метафизическая интоксикация отличается от внешне сходных патологических увлечений интеллектуально-эстетического типа [Личко А. Е., 1973], где деятельность, а не раздумья, выступает на первый план, хотя она может быть однобокой и непродуктивной. Поэтому представляется неправомерным чрезмерное расширение понимания метафизической («философической») интоксикации, как это было сделано Л. Б. Дубницким (1977), включившим в этот синдром идеи изобретательства, когда подростки как одержимые трудятся над мнимыми изобретениями, например, целые дни ставя «химические опыты».
Они могут читать по интересующей проблеме, даже запоем, но чаще без особого выбора. Прочитанное толком пересказать не могут, основного смысла в нем не улавливают, выхватывают отдельные случайные детали или цитаты. Иногда пересказ любой книги сводится к повторению собственных рассуждений.
Активности в распространении своих идей не проявляют, единомышленников не ищут. Пытаются беседовать на излюбленную тему со сверстниками, но не встречая интереса, замыкаются. Вскоре вообще о своих размышлениях начинают говорить только, если о них спрашивают. Иногда пишут нелепые воззвания и расклеивают их в самых неподходящих местах.
Постепенно нарастают замкнутость и отрешенность от окружающего. Живут в мире своих раздумий. Размышления про себя приближаются к бредоподобному фантазированию.
Метафизическая интоксикация иногда дополняется обсессия-ми и фобиями, а также симптомами деперсонализации. Последние проявляются сложно сформулированными жалобами на «утрату единства Я», «неописуемую, измененность души» и т. п. Встречается склонность к навязчивому мудрствованию, особенно к самоанализу [Дубницкий Л. Б., 1977].
В преморбиде обычна шизоидная или психастеническая акцентуация характера. Синдром формируется постепенно, чаще в старшем подростковом возрасте—16—17 лет.
«Философические» идеи нередко относят к сверхценным. Однако они не вполне соответствуют классическому определению сверхценных идей С. Wernicke (1892), который ввел этот термин. По его определению, эти идеи возникают в связи с реальной ситуацией, но занимают в сознании положение, не соответствующее их действительному значению. Никаких реальных психогенных факторов, которые бы послужили толчком для метафизической интоксикации, обычно установить не удается. По содержанию и отсутствию критики метафизическая интоксикация иногда напоминает паранойяльный бред, но отличается от него отсутствием борьбы за претворение этих идей в жизнь.
Дифференциальный диагноз проводится с транзиторной метафизической интоксикацией, которая возникает у подростков с шизоидной и психастенической психопатиями и акцентуациями характера (табл. 10). В последнем случае развиваемые идеи никогда не выглядят нелепыми; в их основе лежит какое-то рациональное зерно, однако суждения отличаются однобокостью, преувеличениями, неспособностью трезво отнестись к своим ошибкам, негибкостью, «отсутствием гостеприимства к чужим мыслям» [Личко А. Е., 1985]. Тем не менее чутко улавливаются животрепещущие общечеловеческие проблемы, недостатки в жизни общества, пробелы и недостатки в распространенных доктринах и предлагаются меры для их устранения. Обдумыванием про себя не ограничиваются, ищут единомышленников. В беседах с ними порой интересно и увлекательно говорят о занимающем их предмете, умеют четко сформулировать мысль. Встретив заинтересованность собеседника, обнаруживают достаточную эмоциональную живость, как бы на время утрачивают шизоидные черты.
Таблица 10. Дифференциально-диагностические критерии между синдромом метафизической интоксикации при шизофрении и транзиторной метафизической интоксикацией в подростковом возрасте
Синдром метафизической интоксикации
Транзиторная метафизическая интоксикация
Часто нелепое, противоречащее логике
Исходят из рациональной предпосылки, но развиваемые идеи односторонни, преувеличены, негибки
Обычно нечеткое, расплывчатое, даже сумбурное, вычурное или повторение одних и тех же штампов
Довольно четкое, толковое, иногда даже яркое и увлекательное
Активность в распространении идей
Единомышленников либо вообще не ищут, либо после неудачных попыток бросают поиски. Иногда распространяют нелепые воззвания
Ищут единомышленников, особенно среди сверстников, с ними эмоционально обсуждают волнующую проблему
Другие симптомы психических нарушений
Встречаются обсессии, фобии, деперсонализация, а также нарастание замкнутости и бездеятельности
Обычно отсутствуют, кроме проявлений шизоидной или психастенической психопатии или акцентуации характера
Как правило, сохранена; если нарушена, то вследствие других психопатических особенностей
При психопатиях, в отличие от акцентуаций характера, метафизическая интоксикация может начинаться даже в младшем подростковом возрасте и затягиваться на послеподростковый период.
Ниже приведены иллюстрации использования табл. 10 для дифференциального диагноза между синдромом метафизической интоксикации при шизофрении и транзиторной метафизической интоксикацией в подростковом возрасте.
Валерий Р., 17 лет. У отца параноидная шизофрения. Рос здоровым, но с детства был замкнутым, вяловатым, любил читать. Отличался моторной неловкостью. С детьми не играл. Был очень привязан к матери, почти все время старался проводить около нее. В школе учился удовлетворительно. Держался в стороне от ребят, друзей не было.
С 15 лет начал увлекаться философией, читал философские книги, вел постоянные споры с матерью — активной коммунисткой. Рассуждал о смысле жизни, говорил о ее бесцельности. Заявлял ей, что во всем правы Ницше и Спенсер, проповедовал «всеобщий анархизм». В школе вступал в спор с учителем обществоведения. На комсомольском собрании был подвергнут осуждению. Через несколько дней почувствовал непреодолимую тоску, пришел к выводу, что он «неполноценный». Оставшись дома один, принял 20 таблеток сонапакса и уснул. Очнулся, когда «скорая помощь» промывала ему желудок.
В отделении пытался излагать свои взгляды другим подросткам, но, не встретив интереса, замкнулся.
При патопсихологическом обследовании выявлен признак актуализации несущественных признаков в процессе обобщения. При патохарактерологическом обследовании диагностирован шизоидный тип с психастеническими и сенситивными чертами. Выявлена значительная дискордантность характера (шизоидность / гипертимность, шизоидность / циклоидность, сенситивность / эпилептоидность, психастеничность / неустойчивость). Отмечена выраженная реакция эмансипации.
Физическое развитие — по возрасту.
Дифференциально-диагностические признаки соответствия синдрому метафизической интоксикации при неврозоподобной шизофрении (см. табл. 10): содержание идей (нелепые высказывания о сверхчеловеке), их изложение (сумбурное, расплывчатое), активность в их распространении (отсутствует), дополнительные симптомы психических нарушений (нарастание замкнутости, депрессия с суицидной попыткой), социальная адаптация (нарушена — конфликты в школе).
Признаки соответствия транзиторной метафизической интоксикации отсутствуют.
Диагноз. Вялотекущая неврозоподобная шизофрения. Синдром метафизической интоксикации.
Катамнез. Прослежен в течение 8 лет. Школу закончить не смог из-за резко снизившейся успеваемости. В вечерней школе также не удержался. Работает сторожем. Крайне замкнут, к матери охладел. Свободное время проводит за чтением философских книг. Со сверстниками не общается. Поддерживающей терапии не получает — и он сам, и мать отказываются от лечения.
Андрей А., 16 лет. Сведений о наследственной отягощенности психическими заболеваниями нет. Рос замкнутым, избегал шумных игр, но имел постоянного близкого друга. В школе успешно учится. К родителям привязан.
Последние полгода стал увлекаться проблемами совершенствования социалистического общества. Много читал, делал выписки, обсуждал прочитанное с другом. Разработал свою систему борьбы с пьянством и алкоголизмом, довольно тщательно и детально продуманную, состоящую из контролируемого учета продажи спиртных напитков по специальным карточкам и системы мер поощрений для тех, кто этими карточками не стал бы пользоваться, создания специальных трудовых лагерей для пьяниц и т. п. Предлагаемые меры толково и четко излагал и посылал в виде предложений в различные органы, газеты и журналы. Среди товарищей по школе создал инициативную группу «борцов за трезвость»: выслеживали пьяных в общественных местах и по телефонам-автоматам информировали о них милицию — несколько пьяниц таким образом было задержано и оштрафовано. На консультацию к психиатру приведен по инициативе матери. Сперва был крайне сдержан, но потом охотно изложил свои взгляды и предложения. Обнаружил хорошие знания истории борьбы с пьянством и алкоголизмом («сухие законы» в разных странах и в разные времена, почему они оказались неэффективными и т. п.). Однако суждения отличались однобокостью, все критические замечания воспринимал крайне неохотно и пытался их опровергать В школе продолжал успешно учиться.
При патопсихологическом обследовании признаков искажения процесса обобщения не обнаружено. При патохарактерологическом обследовании диагностирован шизоидный тип с психастеническими чертами; выявлены нонконформизм, выраженная реакция эмансипации и отрицательное отношение к алкоголизации. Дискордантности характера не отмечено.
Физическое развитие с умеренной акселерацией.
Дифференциально-диагностические критерии соответствия транзиторной метафизической интоксикации (см. табл. 10): содержание идей (рациональная предпосылка, стройная система, но однобокость суждений), их изложение (четкое, толковое), активность в распространении (привлечение единомышленников), дополнительные симптомы психических нарушений (отсутствуют), социальная адаптация (сохранена).
Признаков соответствия синдрому метафизической интоксикации при неврозоподобной шизофрении нет.
Диагноз. Психически здоров. Транзиторная метафизическая интоксикация на фоне акцентуации характера по шизоидно-психастеническому типу.
Катамнез через 2 года. Окончил среднюю школу с отличием. Поступил в медицинский институт.
Как отдельный симптом метафизическая интоксикация, в подростковом возрасте способна возникать при различных психотических и непсихотических синдромах. В качестве синдрома ее следует оценивать, когда она является ведущим, а — то и единственным проявлением. При шизофрении в виде самостоятельного синдрома метафизическая интоксикация встречается не так уж часто — при неврозоподобной вялотекущей форме и еще реже — как неврозоподобный дебют прогредиентной шизофрении. Риск перехода синдрома метафизической интоксикации в другие синдромы прогредиентной формы составляет около 20 %. Признаки подобного риска излагаются в разделе о неврозоподобных дебютах. В 40 % синдром метафизической интоксикации завершается практическим выздоровлением [Бильжо А. Г., 1986]. Ремиссия формируется постепенно: долго сохраняется «психический ювени лизм», оппозиция к родным, неумение приобретать практический жизненный опыт.
По данным Л. Б. Дубницкого (1977), своеобразные явления метафизической интоксикации могут встречаться у подростков при одноприступной шизофрении. В этих случаях больные заимствовали известные или чужие взгляды, но отстаивали их как собственные, притом с выраженной аффектацией. Говорили о «вдохновении», «озарении», когда у них родились подобные мысли, отличались экзальтированностью.
Метафизическая интоксикация что это
С психопатологической точки зрения состояния «метафизической интоксикации» характеризуются непременным наличием двух категорий расстройств — сверхценных идей (о чем свидетельствует выраженная аффективная окрашенность интеллектуальной деятельности пациента и ее доминирующее значение во всей психической жизни) и односторонне усиленного влечения к познавательной деятельность (так называемого «духовного влечения»).
Клиническая типология синдрома «метафизической интоксикации» включает- четыре разновидности этого состояния, различающиеся степенью выраженности и различным соотношением между собой двух вышеупомянутых основных структурных компонентов этого феномена.
I. «Классический» вариант состояния «метафизической интоксикации» характеризуется равномерной выраженностью обоих его структурных компонентов — сверхценных идей с выраженной аффективной окраской интеллектуальной деятельности и односторонне усиленного влечения к познавательной деятельности. Сверхценные образования здесь представлены в своем наиболее характерном виде. Собственно идеаторный компонент выражается в принятии индивидуальной творческой переработке больными определенных этических, эстетических или философских взглядов, носящих характер особого мировоззрения. Содержание «метафизической интоксикации» находится в тесной связи с индивидуальными личностными особенностями пациентов, отвечает критерию «психологической понятности» и носит творческий, продуктивный характер. Участие односторонне усиленных «духовных влечений» проявляется в «страстности» отношения к своим увлечениям, в получении больными особого удовлетворения от их реализации. Клиническая картина данного варианта «метафизической интоксикации» весьма похожа на проявления нормальной пубертатной психики, связанные с формированием самосознания, появлением способности к логическому мышлению, рефлексии, стремлением к познавательной деятельности, потребностью в критической оценке окружающего и своего места в жизни. Однако, отмеченные особенности отличаются от психической деятельности здоровых подростков отсутствием лабильности, изменчивости содержания увлечений в зависимости от внешних причин, односторонне утрированным, однобоким, гротескным характером «моноидеизма».
2. «Аффективный» вариант состояния метафизической интоксикации» также как и «классический» характеризуется относительно равномерной выраженностью основных двух структурных компонентов. Однако главным и определяющим клиническую картину данного варианта «метафизической интоксикации» является преобладание интенсивнейшей аффективной насыщенности состояния. Собственно идеаторные разработки занимают здесь второстепенное место, интерпретативная сторона интеллектуальной деятельности больных сведена к минимуму. Обычно больные заимствуют общепопулярные идеи или чужие взгляды, но отстаивают их, как собственные, с выраженной аффектацией, с чувством убежденности в особой значимости и правоте своей деятельности. Содержанием «метафизической интоксикации» чаще всего бывают религиозные идеи, увлечение парапсихологией и другими оккультными областями знания; формирование мировоззрения наступает быстро, но типу кристаллизации, причем содержание идей больного обычно оказывается в явном противоречии с его прошлым жизненным опытом, прежними интересами и личностными установками. Односторонне патологическое усиление влечения проявляется в том, что все стремления и интересы больных концентрируются на одной цели, все их действия направляются на ее осуществление. Свидетельство преобладания аффекта над двумя основными структурными компонентами синдрома «метафизической интоксикации», при данном его варианте, является оттенок экстатичности, субпсихотичности состояния: больные заявляют о мистическом проникновении в суть вопросов бытия, о познании ими смысла жизни в период вдохновения.
3. «Аутистический» вариант состояния «метафизической интоксикации» характеризуется преобладанием сверхценных образований и собственно идеаторных разработок над компонентом «духовных влечений». Содержание «метафизической интоксикации» при данном варианте обычно бывает грубо оторванным от реальности, абстрактным по содержанию, с большим удельным весом аутистического и бредоподобного фантазирования: проблемы метафизики, «возникновения и цели мира и человечества», «проблемы элементов человеческой реальности» и другие оригинальные философские разработки довольно вычурного свойства. При данном варианте состояния «метафизической интоксикации» больные не стремятся к отстаиванию своих взглядов, не ищут сторонников своего мировоззрения, результаты интеллектуальной деятельности важны им лишь «для себя». Заведомая неосуществимость планов не тяготит больных. Эта особенность, кстати, отличает данный вариант синдрома «метафизической интоксикации» от паранойяльного бреда. Компонент влечения, как уже указывалось, не бывает здесь ярко выраженным. О его присутствии в структуре состояния свидетельствует то, что единственной целью и смыслом деятельности больных является получение «внутреннего удовлетворения» от самого процесса занятий.
4. Вариант состояния «метафизической интоксикации» с преобладанием компонента влечения характеризуется доминированием односторонне усиленного влечения к идеаторной деятельности над собственно идеаторными сверхценными разработками. Усиление влечения к познавательной деятельности выражается здесь в стойкой фиксации интересов больных на одной области знаний, причем она носит характер непреодолимости. Режим дня, контакты, выбор информации находятся в прямой зависимости от избранного рода деятельности; больные стремятся к созданию наиболее рационального распорядка дня с ограничением часов сна и отдыха, применением разнообразных форм физического- усовершенствования, способствующих, по их мнению, поддержанию «оптимальной психической активности. Патологический характер стремления к познавательной деятельности становится особенно наглядным, когда его содержанием бывает изобретательство. Такие больные тратят массу времени и стараний на изобретение «вечного» двигателя, полностью игнорируя при этом элементарные соображения здравого смысла, доводят себя до изнеможения. Сама конкретная деятельность приносит этим пациентам чувство «духовного удовлетворения», в то же время уровень знаний, элемент творческого подхода к избранному виду деятельности бывает крайне примитивным.
Каждый из клинических вариантов состояния «метафизической интоксикации» тесно коррелирует с разными по степени прогредиентности формами шизофрении и даже нозологической оценкой заболевания в целом. Так, «классический» вариант этого синдрома является наиболее характерным для больных, оцененных в рамках пубертатной декомпенсации шизоидной психопатии. Остальные варианты синдрома «метафизической интоксикации» наблюдаются при шизофрении с разной степенью прогредиентности. На основании оценки клинического варианта синдрома «метафизической интоксикации» в дебюте юношеской шизофрении можно с высокой степенью вероятности судить о прогнозе заболевания в этих случаях, то есть предполагать в дальнейшем и малопрогредиентное (вялое) течение процесса, либо расценить состояние «метафизической интоксикации» как начальный этап психотической формы шизофрении, и какой именно — приступообразной, параноидной или злокачественной.
Остановимся теперь на разновидностях клинических кар-. тин болезненных расстройств, относимых к «метафизической интоксикации», на особенностях их динамики и исхода.
Метафизическая интоксикация что это
Ведущим симптомом являются непрерывные размышления о философских и социальных проблемах: о смысле жизни и смерти, о предназначении человечества, о самосовершенствовании, об улучшении жизни общества, о путях устранения опасностей, грозящих людям, о соотношении мозга и сознания, о матери и душе, о пятом измерении, о шестом чувстве и т. п. Путем раздумий и фантазий подросток «разрабатывает» свои собственные философские принципы, этические нормы, проекты социальных реформ. Отличительными признаками подобных «теорий» являются примитивность и отрыв от реальной жизни. Суждения противоречивы, сумбурны, вычурны и порой нелепы, чего сам подросток не замечает. Например, 17-летний больной рассуждал о том, что мир на Земле можно установить только путем распространения вегетарианской диеты, так как мясная пища пробуждает в человеке хищника, делает его агрессивным. Все доводы против, вроде того, что вегетарианцем был Гитлер, отвергались, как не имеющие значения.
Сутью метафизической интоксикации являются именно размышления, склонность к мудрствованию, тенденция к резонерству. В отличие от патологических увлечений активной деятельности здесь нет. Этим метафизическая интоксикация отличается от внешне сходных патологических увлечений интеллектуально-эстетического типа [Личко А. Е., 1973], где деятельность, а не раздумья, выступает на первый план, хотя она может быть однобокой и непродуктивной. Поэтому представляется неправомерным чрезмерное расширение понимания метафизической («философической») интоксикации, как это было сделано Л. Б. Дубницким (1977), включившим в этот синдром идеи изобретательства, когда подростки как одержимые трудятся над мнимыми изобретениями, например, целые дни ставя «химические опыты».
Они могут читать по интересующей проблеме, даже запоем, но чаще без особого выбора. Прочитанное толком пересказать не могут, основного смысла в нем не улавливают, выхватывают отдельные случайные детали или цитаты. Иногда пересказ любой книги сводится к повторению собственных рассуждений.
Активности в распространении своих идей не проявляют, единомышленников не ищут. Пытаются беседовать на излюбленную тему со сверстниками, но не встречая интереса, замыкаются. Вскоре вообще о своих размышлениях начинают говорить только, если о них спрашивают. Иногда пишут нелепые воззвания и расклеивают их в самых неподходящих местах.
Постепенно нарастают замкнутость и отрешенность от окружающего. Живут в мире своих раздумий. Размышления про себя приближаются к бредоподобному фантазированию.
Метафизическая интоксикация иногда дополняется обсессия-ми и фобиями, а также симптомами деперсонализации. Последние проявляются сложно сформулированными жалобами на «утрату единства Я», «неописуемую, измененность души» и т. п. Встречается склонность к навязчивому мудрствованию, особенно к самоанализу [Дубницкий Л. Б., 1977].
В преморбиде обычна шизоидная или психастеническая акцентуация характера. Синдром формируется постепенно, чаще в старшем подростковом возрасте—16—17 лет.
«Философические» идеи нередко относят к сверхценным. Однако они не вполне соответствуют классическому определению сверхценных идей С. Wernicke (1892), который ввел этот термин. По его определению, эти идеи возникают в связи с реальной ситуацией, но занимают в сознании положение, не соответствующее их действительному значению. Никаких реальных психогенных факторов, которые бы послужили толчком для метафизической интоксикации, обычно установить не удается. По содержанию и отсутствию критики метафизическая интоксикация иногда напоминает паранойяльный бред, но отличается от него отсутствием борьбы за претворение этих идей в жизнь.
Дифференциальный диагноз проводится с транзиторной метафизической интоксикацией, которая возникает у подростков с шизоидной и психастенической психопатиями и акцентуациями характера (табл. 10). В последнем случае развиваемые идеи никогда не выглядят нелепыми; в их основе лежит какое-то рациональное зерно, однако суждения отличаются однобокостью, преувеличениями, неспособностью трезво отнестись к своим ошибкам, негибкостью, «отсутствием гостеприимства к чужим мыслям» [Личко А. Е., 1985]. Тем не менее чутко улавливаются животрепещущие общечеловеческие проблемы, недостатки в жизни общества, пробелы и недостатки в распространенных доктринах и предлагаются меры для их устранения. Обдумыванием про себя не ограничиваются, ищут единомышленников. В беседах с ними порой интересно и увлекательно говорят о занимающем их предмете, умеют четко сформулировать мысль. Встретив заинтересованность собеседника, обнаруживают достаточную эмоциональную живость, как бы на время утрачивают шизоидные черты.
Таблица 10. Дифференциально-диагностические критерии между синдромом метафизической интоксикации при шизофрении и транзиторной метафизической интоксикацией в подростковом возрасте
Синдром метафизической интоксикации
Транзиторная метафизическая интоксикация
Часто нелепое, противоречащее логике
Исходят из рациональной предпосылки, но развиваемые идеи односторонни, преувеличены, негибки
Обычно нечеткое, расплывчатое, даже сумбурное, вычурное или повторение одних и тех же штампов
Довольно четкое, толковое, иногда даже яркое и увлекательное
Активность в распространении идей
Единомышленников либо вообще не ищут, либо после неудачных попыток бросают поиски. Иногда распространяют нелепые воззвания
Ищут единомышленников, особенно среди сверстников, с ними эмоционально обсуждают волнующую проблему
Другие симптомы психических нарушений
Встречаются обсессии, фобии, деперсонализация, а также нарастание замкнутости и бездеятельности
Обычно отсутствуют, кроме проявлений шизоидной или психастенической психопатии или акцентуации характера
Как правило, сохранена; если нарушена, то вследствие других психопатических особенностей
При психопатиях, в отличие от акцентуаций характера, метафизическая интоксикация может начинаться даже в младшем подростковом возрасте и затягиваться на послеподростковый период.
Ниже приведены иллюстрации использования табл. 10 для дифференциального диагноза между синдромом метафизической интоксикации при шизофрении и транзиторной метафизической интоксикацией в подростковом возрасте.
Валерий Р., 17 лет. У отца параноидная шизофрения. Рос здоровым, но с детства был замкнутым, вяловатым, любил читать. Отличался моторной неловкостью. С детьми не играл. Был очень привязан к матери, почти все время старался проводить около нее. В школе учился удовлетворительно. Держался в стороне от ребят, друзей не было.
С 15 лет начал увлекаться философией, читал философские книги, вел постоянные споры с матерью — активной коммунисткой. Рассуждал о смысле жизни, говорил о ее бесцельности. Заявлял ей, что во всем правы Ницше и Спенсер, проповедовал «всеобщий анархизм». В школе вступал в спор с учителем обществоведения. На комсомольском собрании был подвергнут осуждению. Через несколько дней почувствовал непреодолимую тоску, пришел к выводу, что он «неполноценный». Оставшись дома один, принял 20 таблеток сонапакса и уснул. Очнулся, когда «скорая помощь» промывала ему желудок.
В отделении пытался излагать свои взгляды другим подросткам, но, не встретив интереса, замкнулся.
При патопсихологическом обследовании выявлен признак актуализации несущественных признаков в процессе обобщения. При патохарактерологическом обследовании диагностирован шизоидный тип с психастеническими и сенситивными чертами. Выявлена значительная дискордантность характера (шизоидность / гипертимность, шизоидность / циклоидность, сенситивность / эпилептоидность, психастеничность / неустойчивость). Отмечена выраженная реакция эмансипации.
Физическое развитие — по возрасту.
Дифференциально-диагностические признаки соответствия синдрому метафизической интоксикации при неврозоподобной шизофрении (см. табл. 10): содержание идей (нелепые высказывания о сверхчеловеке), их изложение (сумбурное, расплывчатое), активность в их распространении (отсутствует), дополнительные симптомы психических нарушений (нарастание замкнутости, депрессия с суицидной попыткой), социальная адаптация (нарушена — конфликты в школе).
Признаки соответствия транзиторной метафизической интоксикации отсутствуют.
Диагноз. Вялотекущая неврозоподобная шизофрения. Синдром метафизической интоксикации.
Катамнез. Прослежен в течение 8 лет. Школу закончить не смог из-за резко снизившейся успеваемости. В вечерней школе также не удержался. Работает сторожем. Крайне замкнут, к матери охладел. Свободное время проводит за чтением философских книг. Со сверстниками не общается. Поддерживающей терапии не получает — и он сам, и мать отказываются от лечения.
Андрей А., 16 лет. Сведений о наследственной отягощенности психическими заболеваниями нет. Рос замкнутым, избегал шумных игр, но имел постоянного близкого друга. В школе успешно учится. К родителям привязан.
Последние полгода стал увлекаться проблемами совершенствования социалистического общества. Много читал, делал выписки, обсуждал прочитанное с другом. Разработал свою систему борьбы с пьянством и алкоголизмом, довольно тщательно и детально продуманную, состоящую из контролируемого учета продажи спиртных напитков по специальным карточкам и системы мер поощрений для тех, кто этими карточками не стал бы пользоваться, создания специальных трудовых лагерей для пьяниц и т. п. Предлагаемые меры толково и четко излагал и посылал в виде предложений в различные органы, газеты и журналы. Среди товарищей по школе создал инициативную группу «борцов за трезвость»: выслеживали пьяных в общественных местах и по телефонам-автоматам информировали о них милицию — несколько пьяниц таким образом было задержано и оштрафовано. На консультацию к психиатру приведен по инициативе матери. Сперва был крайне сдержан, но потом охотно изложил свои взгляды и предложения. Обнаружил хорошие знания истории борьбы с пьянством и алкоголизмом («сухие законы» в разных странах и в разные времена, почему они оказались неэффективными и т. п.). Однако суждения отличались однобокостью, все критические замечания воспринимал крайне неохотно и пытался их опровергать В школе продолжал успешно учиться.
При патопсихологическом обследовании признаков искажения процесса обобщения не обнаружено. При патохарактерологическом обследовании диагностирован шизоидный тип с психастеническими чертами; выявлены нонконформизм, выраженная реакция эмансипации и отрицательное отношение к алкоголизации. Дискордантности характера не отмечено.
Физическое развитие с умеренной акселерацией.
Дифференциально-диагностические критерии соответствия транзиторной метафизической интоксикации (см. табл. 10): содержание идей (рациональная предпосылка, стройная система, но однобокость суждений), их изложение (четкое, толковое), активность в распространении (привлечение единомышленников), дополнительные симптомы психических нарушений (отсутствуют), социальная адаптация (сохранена).
Признаков соответствия синдрому метафизической интоксикации при неврозоподобной шизофрении нет.
Диагноз. Психически здоров. Транзиторная метафизическая интоксикация на фоне акцентуации характера по шизоидно-психастеническому типу.
Катамнез через 2 года. Окончил среднюю школу с отличием. Поступил в медицинский институт.
Как отдельный симптом метафизическая интоксикация, в подростковом возрасте способна возникать при различных психотических и непсихотических синдромах. В качестве синдрома ее следует оценивать, когда она является ведущим, а — то и единственным проявлением. При шизофрении в виде самостоятельного синдрома метафизическая интоксикация встречается не так уж часто — при неврозоподобной вялотекущей форме и еще реже — как неврозоподобный дебют прогредиентной шизофрении. Риск перехода синдрома метафизической интоксикации в другие синдромы прогредиентной формы составляет около 20 %. Признаки подобного риска излагаются в разделе о неврозоподобных дебютах. В 40 % синдром метафизической интоксикации завершается практическим выздоровлением [Бильжо А. Г., 1986]. Ремиссия формируется постепенно: долго сохраняется «психический ювени лизм», оппозиция к родным, неумение приобретать практический жизненный опыт.
По данным Л. Б. Дубницкого (1977), своеобразные явления метафизической интоксикации могут встречаться у подростков при одноприступной шизофрении. В этих случаях больные заимствовали известные или чужие взгляды, но отстаивали их как собственные, притом с выраженной аффектацией. Говорили о «вдохновении», «озарении», когда у них родились подобные мысли, отличались экзальтированностью.